Павел Астахов - Мэр

– Может, сразу Еврокомиссию в город притащить? – язвительно улыбнулся Роберт.

Козин прикрыл глаза и пожевал губами. Слово «Еврокомиссия» ему определенно нравилось.

– Годится, – решительно кивнул он. – Пусть будет.

Роберт, не скрывая сарказма, рассмеялся.

– А всю команду мэра Лущенко – сборищем педерастов выставить? – потешно поднял он брови.

Глаза Козина радостно блеснули.

– Годится!

– Ну, и семейку Сабуровой за уши в скандал втянуть? Например, ее любимого братца. Так его замарать, чтобы Алене до второго пришествия икалось!

– То, что надо, – аж привстал от возбуждения Козин.

Сериканов демонстративно вздохнул и развел руками:

– А не выйдет, Петр Владиленович! Не того они полета птицы. Нравится вам это или нет.

Козин помрачнел, но Роберт не дал себя прервать.

– Стройлицензию у Алены отозвать помогу. Юридическое обоснование для суда по киоскам составлю – так, что комар носа не подточит! Но политика… это со-о-овсем другие бабки.

Козин дернул головой, вышел из-за стола, тяжело ступая, подошел к Сериканову и наклонился:

– Взялся – делай. За деньгами не постою. Но если подведешь…

Роберт невольно отодвинулся. Видеть у своего лица тяжеленный козинский кулак было не слишком-то приятно.

Алена молчала всю дорогу домой, а едва они переступили порог, у нее начался приступ активности.

– Надо комнату ей приготовить, – проворковала она и метнулась наверх, в свой кабинет.

Игорь Петрович кивнул, прошел в столовую – глянуть, что сегодня приготовила им Татьяна, и замер. Наверху слышались отчетливые звуки сдвигаемой мебели.

– Алена! – крикнул он. – А этим обязательно заниматься самой? – И тут же понял, что как бы ему ни хотелось, а подниматься к жене все-таки придется. Вздохнул, не торопясь поднялся по лестнице, толкнул дверь и замер.

Посреди комнаты горой валялись Аленины наряды, а диван был сдвинут.

– Я должна все успеть приготовить, – пояснила она.

– Алена, – укоризненно покачал головой Лущенко, – не с этого надо начинать.

– Да, ты прав, – замерла на полпути жена. – Надо начинать не с этого.

Подбежала к дивану, ухватилась за него и потащила к окну.

– Алена! – рванулся к ней Лущенко. – Немедленно оставь. Пока у нас не будет всех нужных документов…

– Тогда чего ты стоишь?! – оборвала его Алена. – Звони Кротову! Черту лысому! Хоть всю адвокатскую коллегию на уши подними! Пусть начинают работать!

Лущенко взглядом показал на часы:

– Половина девятого, Алена. Какая может быть работа?

Она покачнулась и осела на сдвинутый диван.

– Я не могу просто сидеть и ждать. Я не выдержу.

Игорь Петрович сел рядом и обнял ее за плечи. Он и подумать не мог, что она так отреагирует. И, конечно же, она говорила правду: она не сумеет просто ждать. Алена ничего не произносила попусту.

– Ладно, подожди, – попросил он, вытащил телефон и набрал номер адвоката Кротова. – Толик? Слушай меня, Толик… нужна твоя помощь. Да, юридическая, по усыно… удочерению. Да, связи тоже не лишние. Где буду я? – Он глянул на сжавшуюся жену. – А мы с Аленой отъедем в гольф поиграть. Что-то она у меня перетрудилась.

Анатолий Кротов никогда не приезжал вовремя – хоть на пять минут, но обязательно опоздает. А вообще, его появление в кругу мэра требует отдельного пояснения. Сам Лущенко не мог точно вспомнить, кто, как и когда подсунул ему этого вечно потеющего суетливого субъекта. Однако при внешней, мягко говоря, непривлекательности у Толика, как его все называли, было несколько важных качеств: он всегда соглашался с любым капризом и позицией клиента, поддакивал любым, даже самым пустым и безумным изречениям и затеям, никогда ни с кем не спорил и готов был на любые задания.

Еще одно немаловажное качество Толика заключалось в том, что его знали практически все чиновники администрации, работники правоохранительных органов, депутаты и сенаторы. Казалось, что он существовал всегда и везде. В городе не обходилось ни одной тусовки без его участия. Он лез комментировать любое мало-мальски значимое событие во все газеты и телепрограммы. Редкий день обходился без того, чтобы его одутловатое, покрытое трехдневной щетиной лицо с рыбьими глазами не появилось на экране и он не бубнил что-то такое же пустое, как выражение его глаз, и никчемное, как все его обещания и советы. Несмотря на эти сомнительные достоинства, Толик был популярен не только среди клиентов, но даже среди девушек, хотя в том, что он традиционной сексуальной ориентации, сомневались многие.