Глеб Соколов - Шанс номер два

– Татьяна, ты вообще-то объясни подруге, что я не всегда выгляжу таким бегемотом, как сегодня. Просто на днях с велосипеда упал… – пошутил он. Впрочем, похоже, битая физиономия гостя подруг не шокировала, В их среде подобное не вызывало удивления.

– Знаем, какой у тебя велосипед, – откликнулась подруга, подавая к пиву стаканы. – В кепке ходит, "Казбек" курит. Танька раньше на нем ездила…

– Ну, бабы, вам палец в рот не клади! – только и мог сказать Алексей.

Очень быстро прикончили с десяток бутылок пива. Допивая последний стаканчик, Алексей неожиданно понял, что впервые в жизни пьет за счет женщины: это понравилось, захлестнуло теплое чувство. К Марине, – так звали подругу, – к Татьяне. Подумалось: простые, полуграмотные девахи, а душа есть! Не то, что у некоторых, помодней да поинтеллигентней, которые норовят из тебя в ресторане последний рубль выжать… Потянуло на откровенность. Уже раскрыл рот признаться: покоя не дает вся эта история с Мкртчяном. Шутка ли, он – неполноценный мужик! Да знала бы Марина, какой он мужик. Не верит, пусть хоть у Таньки спросит. Вовремя одумался… Вместо откровений рассказал анекдот. Бабешки заржали. "Кобылки мои ненаглядные!" – подумал Алексей и смачно поцеловал обеих в сжатые губы. Татьяна ничуть не приревновала. "Умная баба!" – оценил Алексей…

…Сидели уже два часа, почти допили водку. Кивнув взгляд на стереорадиолу, стоявшую в одной из ниш мебельной стенки, он осведомился:

– Музон не фурычит?

Хотелось повеселиться более шумно. В кои веки бывает легко на душе!

– Почему не фурычит? – словно обидевшись, произнесла Марина. – Каждый день слушаю…

Подошла к стенке, нажав кнопку, зажгла на радиоле красный огонек, поставила даек. Пьяно покачиваясь, направилась то ли на кухню, то ли в туалет.

"Не сыпь мне соль на ра-ну!.." – вдарил из колонок голос Добрынина {9}. Ручка громкости стояла почти на максимуме.

– Падла!.. Оглохнешь тут… – Татьяна поднялась и увернула звук, вернулась к дивану, плюхнулась на колени к Алексею. Тот аж крякнул.

– Побалуемся?.. – предложила молодая женщина и ласково провела рукой по его всклокоченной шевелюре.

"Вот оно, началось! – возликовал про себя Алексей. – Сейчас из туалета вернется Марина и тогда подружкам от "бутербродика" не отвертеться!"

– Ясное дело! – ответил он. – Когда мне хорошо, хочу сделать приятное всем окружающим…

– Сейчас сделаешь, – Татьяна вновь встала. Расстегнула пояс платья. Шумно вздохнула, потянулась, потерла ладонью живот, -видно, пояс туговат. Повторила:

– Сейчас сделаешь… Пойду, нужно… Пока раздевайся…

Ушла, прикрыв за собой дверь.

"Не говори навзры-ыд!" – неслось из колонок. Шлягер был длинным,

Алексей поднялся и прибавил громкость. Он любил слушать музыку громко. Начал раздеваться: скинул пиджак, снял и небрежно бросил в сторону кресла брюки. Промахнулся, брюки упали на пол.

Когда обернулся, на пороге комнаты в ярко освещенном дверном проеме стоял милиционер…

– Нарочно, гад, погромче сделал!.. Чтобы никто не слышал, как она кричит! – визгливо произнесла высунувшаяся из-за спины офицера милиции Марина.

Милиционер тяжелым взглядом посмотрел на Алексея. Не поворачивая головы к хозяйке квартиры, строго произнес:

– Ладно, гражданка, подробности письменно изложите! Помогите лучше потерпевшей…

– Я сейчас… Сейчас! – продемонстрировала рвение Марина, но с места не двинулась.

Алексей, как зачарованный, смотрел в серые, полные ненависти милицейские глаза.

– Ну что, подонок, изнасиловал бабу?! – угрожающе спросил офицер.

В эту секунду Алексей подумал, что у стоящего напротив него человека обязательно должна быть юная, очень красивая дочь, которая частенько возвращается поздно вечером домой по темной улице. И от этой догадки Алексей испытал не просто страх, – животный ужас. Ноги ослабели. Не робкого десятка, никогда не испытывал столь унизительного и черно-безысходного чувства.

– Сдается, Юрий Викторович, нет, – раздалось в коридоре – В последний момент вырвалась…

– Точно, вырвалась!.. Не иначе, как в последний момент. Сразу перед тем, как вы вошли! – вновь закликушествовала Марина.

– Да помолчите! – не выдержал офицер. – Черт знает, кого в дом приводят. А потом срывайся, беги… Звонят, черт побери!

– Так я чего, так он пьяный, угрожал, полез… – начала со слезами в голосе оправдываться Марина. В роль вошла хорошо. Бабенка явно не без способностей.

– С-суки! Врут они! Шантаж! – неожиданно для себя самого, не своим голосом вдруг закричал Алексей, дернулся в сторону милиционера. Ярость душила. Себя он уже не помнил…