— Как потребуется! — четко Кошкин отвечал.
В таких вот задушевных беседах годы и шли. Кошкин подрабатывал еще подпаском, на звероферме шкуры сдирал. Однажды в пьяном угаре накинулся на кабана.
Но почему-то не нравилось ему все это, решил боксом оттуда выбиться — провел двести боев, и все неудачно.
— Надо бороться, вырываться отсюда! Ты что?!
— …Да я даже смотреть на тебя устал, не то что бороться!
Помню, как однажды в дикий шторм подвсплыли на лодке: мотало чей-то катер, потерял управление. Двое, старик и молодой, в каюте по колено в воде, деликатно сделали вид, что не удивились нашему появлению, и вежливо попросили у нас медную проволочку — от всего остального отказались, что мы ни предлагали. С того раза интеллигентность я представляю именно так.
Помню, как наконец уплывали оттуда — ночью, на нашей яхте, молчаливо представляя себе, на скольких сразу экранах мы светимся: на ракетных планшетках ПВО, на инфракрасном ночном прицеле танков, в перископах, на экранах охраны дач…
Зачем уехал оттуда? Отлично бы жил, вторую корову уже менял!
Но для Вали, жены Кошкина, там, точно, была лучшая пора — местной суперинтеллигенткой была!
…Желтый теплый свет, отраженный от неподвижной воды, греет кожу. Голоса, долетающие по воде с невидимого берега. Вот оттуда пришли две волны, уютно хлюпнули под мостками: кто-то там, садясь в лодку, качнул ее.
— Ты, наверное, пришел звать его на очередную гулянку? Должна разочаровать тебя: по крайней мере один из вас свое уже отгулял!
Как?! Даже качнуло! И это она спокойно называет — разочаровать? Потом мелькнула дикая надежда: может, она меня имеет в виду, может, это я отгулял?.. Но почему?
Неужели смерть мужа вызывает в ней такое торжество? Вообще есть такие люди! Принципы — важней. Она — такая!
— Считаю, что он достойно ушел из жизни!
Не понимаю — как он раньше-то с нею жил?
— Достойно — это как?
— Действительно… Откуда тебе знать, что такое «достойно»?
Сделала свое дело — могла бы отдохнуть немножко, не оскорблять! За десять минут устал! Представляю — каково ему десять лет! Неужели действительно сломался?
— Сказал, что устал обманывать и уходит из жизни!
— Как?
— Это уже меня не интересует!
Странно! Могла бы помочь…
— Он что — звонил?
— …Да.
Врешь, косая, не возьмешь!
Никогда он ничего заранее не решал: «Откуда я могу знать, какое настроение там появится?» Умно.
— Впрочем, я его похоронила уже давно!
— Как?!
— С тех пор, как он начал лгать!
Ну, тогда можно считать, что он вообще не рождался!
Потом я ехал на трамвае и вспоминал, как мы однажды тут с Кошкиным ехали, смотрели в окно на запорошенные пустыри и говорили друг с другом: «Это Невский, что ли? Ну да — вон же Казанский собор. А вот Исаакиевский…» Пока кто-нибудь из соседей, потеряв терпение, не начинал орать: «Какой Невский! Что вы городите?..» Но то посторонние люди, а то — жена!
Потом на цоколе сидел у метро, возле чугунных пионеров… Чугунная пионерка! «…похоронила… давно!»
Совершенно обессиленный тут сидел… Что такое, ё-мое? Не принять ли мумие?
…Помню, оказались мы с ним в разлуке: я на солнечной Кубе лодки сдавал, он, как более ловкий, в солнечной Монголии. Переписывались. И тут придумал он мыльную марку! Наклеиваешь марку, осторожно намыливаешь, на нее ставят штамп — на том конце связи стираешь штамп вместе с мылом, снова намыливаешь марку, отправляешь.
Может, и жизнь можно намылить — чтоб много раз?
Ну что? На дачу? Сутуло попить чайку, после — глубокий освежающий сон?
Нет!
— Здравствуйте.
— О! Давно у нас не были!
Даже и этих заведений перемены коснулись. Раньше сами красавицы были строго одеты, а теперь даже кассирша-диспетчерша сидит нагишом.
— Друга моего нет?
— Давно уже не было. Раздевайтесь.
— …Попозже зайду.
Потом еще в баню заглянул, где мафия смывает грехи. Однажды было с ними дело: начальник их наше учреждение в карты выиграл. Договорились делать «ванек-встанек» на валюту. Наполнитель: по документам — свинец, а на самом деле — титан. Поставили сто тысяч штук, валюту огребли. Оказалось по документам — свинец, а на самом деле — чугун! Русская игрушка «ванька-встанька»! Какая разница — как, главное, чтобы стоял! Обиделись почему-то, честность взыграла! С автоматами на нас пошли. Пришлось дыхнуть на них пламенем, чтобы поняли, что к чему!
— Ванька не заходил?
— Не было.
Где же этот сатрап режима, теперь неизвестно уже какого?
Читать дальше