Владимир Гржонко - Дверной проем для бабочки

Как и тогда, в парке, Билли показалось, что всё стало отдаляться, словно он сидел на крыше соседнего дома и рассматривал всю эту сцену в перевёрнутый бинокль. В скверике застыли с приоткрытыми ртами девочки, полицейские по-муравьиному копошились и, прикрываясь капотами своих машин, вытягивали руки с пистолетами в сторону Харона. Харон рывками поворачивал туловище в разные стороны, как будто потерял Билли в этой суете и теперь старается разглядеть его через головы в фуражках, сквозь прозрачную решётку скверика. Потом Билли снова оказался на руках у Харона, услышал рёв мегафона и голос Харона, выкрикивающий в направленные на него дула все то же: «Деньги, деньги на дороге!» и «Кстати, суки, поняли?!». Билли почувствовал, что сейчас произойдет непоправимое, что полицейские ничего не знают о том, как хорошо и покойно ему на руках у Харона, и вот-вот начнут стрелять. И, зажмурившись от отчаяния, разглядел свою Вселенную сильно изменившейся. Еле различимое раньше пятнышко света приблизилось и теперь казалось большим правильным прямоугольником. Свет не резал глаз, не грел и не освещал ничего вокруг, не призывал и не отталкивал. Он был холодным и равнодушным, этот свет…

Внезапно из темноты появился бездомный и, заслоняя собой прямоугольник, заговорил. Но Билли никак не мог сосредоточиться, чтобы понять его невнятную торопливую речь: очень мешали крики и шум. Он разобрал только всё те же слова о свете и сосуде…

Время стало двигаться неравномерными толчками, как будто подстраиваясь под удары сердца. Только Билли не понял: это колотилось его собственное сердце или сердце Харона, к груди которого он прижимался? Харон вдруг покачнулся и двинулся прямо на полицейских. Краем глаза Билли заметил, что одна из перегораживающих тротуар машин исчезла, освобождая им дорогу, да и сами полицейские, пятясь назад, раздвинулись под неумолкавший вой сирен и остались где-то позади. Харон сделал ещё несколько шагов, остановился и медленно опустил Билли на землю. Кот, небольно царапаясь, опять перебрался на плечо, и Билли понял, что стоит вертикально, а Харон придерживает его за руку.

— Кстати, ты, Маэстро, свернешь сейчас за угол и быстро — только очень быстро! — рванешь к метро. Там, в конце улицы, станция, понял? Ну вот. А я тут разберусь с копами. Ну всё, давай, пошел! Да, ещё… ты только лишнюю пайку себе не требуй, ежели что… А то замочат, суки! Ладно? Ну теперь всё.

Билли заметил, что кожа на лице у Харона побелела так, что густая рыжеватая щетина казалась теперь совершенно чёрной. Харон подтолкнул Билли вперёд, а сам резко развернулся и тяжело побежал обратно. Билли плавно и безвольно, как сомнамбула, сделал пару нетвердых шагов в указанном направлении, но остановился на углу, оглянулся и увидел, что Харон приближается к замершим полицейским… Вот он уже кричит им «Кстати, суки!» — и машет руками. Орущий мегафон захлебнулся и в растерянности умолк, только сирены по-прежнему монотонно закатывались от ярости. До Билли донесся глухой звук удара, чья-то фуражка, блеснув на солнце кокардой, покатилась под ноги, шеренга полицейских распалась и… Дальше Билли не выдержал. Он повернулся и бросился к указанной ему станции метро так быстро, как только мог. Он больше не хотел ничего слышать! Ласковый Харон, говорящий и действующий так странно и непонятно, вдруг испугал Билли значительно сильнее, чем жестокий и расчетливый Харон-бандит. Но самым ужасным было то, что Билли догадывался о связи между изменениями, которые происходили с ним сегодня, и удивительным поведением Харона; подозревал, что именно он, Билли, невольно послал этого человека на смерть. Только не знал, почему так получилось: ведь сам он совсем этого не желал! Он чувствовал не столько страх, сколько растерянность, которая больше и невыносимее страха. Он понял, что не хочет окунаться во Вселенную, терпеливо ждущую его за закрытыми веками. Ни за что не хочет!

Билли скатился по лестнице на станцию, ничего не соображая, проскочил турникет и выбежал на пустынную платформу. Из чёрной трубы подземелья сейчас же потянуло холодным сквозняком. Оттуда, из глубины, помаргивая невидящими фарами, стал приближаться поезд. Да что же это такое, в отчаянии подумал Билли, снова то же самое! Но нет, конечно нет! Просто поезд, выходящий из туннеля, напомнил ему… Билли глубоко вздохнул, погладил в унисон с ним вздохнувшего кота на плече и шагнул поближе к краю платформы. Он сейчас поедет домой, объяснится с тётушкой Эллен, они закажут новую «железку», и всё будет хорошо. Совершенно очевидно, что стоит ему только снова облачиться в это неудобное, но привычное приспособление, как всё вернется на свои места, а его Дар останется таким, как раньше, — прирученным и безопасным, только для домашнего пользования. Да-да, надо ехать домой и сбросить с себя это наваждение как можно скорее! Билли сделал ещё один шаг навстречу приближающемуся поезду, мысленно уже переступая порог своей квартиры, где его ждут тётушка, Матильда и, может быть, Изабелла…