Торнтон Уайлдер - Теофил Норт

— низшая форма человеческой жизни. На вас смотреть противно… Ну, вам нечего сказать в свое оправдание?

— Я здесь в другом качестве, мисс Белл. Я представляю здесь здравый смысл.

— Вы?!

— Газеты поднимут вас на смех; вы погубите учительскую карьеру мистера Джонса…

— Ерунда! Чушь!

— Я надеюсь, вы с мистером Джонсом поженитесь и, как подобает женщине вашего круга и положения, — в присутствии семьи, которая будет сидеть в церкви на передней скамье.

— Я этого не потерплю! Я не потерплю, чтобы за мной гонялись и шпионили полицейские ищейки и сыщики. Я с ума сойду. Я желаю поступать, как мне нравится.

Мистер Джонс прикоснулся к ее локтю:

— Диана, давай все же выслушаем его.

— Выслушаем? Выслушаем? Этого жалкого шпика?

— Диана! Послушай меня !

— Как ты смеешь мне приказывать? — И она закатила ему звонкую оплеуху.

Я в жизни не видел человека более удивленного — затем униженного. Он опустил голову. А она продолжала кричать:

— Я не потерплю слежки! Я никогда не вернусь в этот дом. Украли мое письмо. Почему я не могу жить, как все люди? Почему я не могу жить, как мне хочется?

Я повторил ровным голосом:

— Мисс Белл, я здесь представляю здравый смысл. Я хочу избавить вас и мистера Джонса от больших унижений в будущем.

К мистеру Джонсу вернулся голос:

— Диана, ты не та девушка, которую я знал в больнице.

Она приложила ладонь к его красной щеке.

— Ну, Хилари, неужели ты не понимаешь, какую чепуху он несет? Он нас опутывает; он пытается нам помешать.

Я продолжал:

— Переправа займет примерно полчаса. Вы позволите нам с мистером Джонсом подняться на верхнюю палубу и обсудить этот вопрос спокойно?

Он сказал:

— В любом случае я хочу, чтобы мисс Белл присутствовала при нашем разговоре. Диана, я еще раз тебя спрашиваю: ты согласна его выслушать?

— Ну так пошли наверх, — безнадежно сказала она.

Большой салон наверху выглядел как дешевая танцплощадка, брошенная десять лет назад. Там был буфет, но сезон еще не начался, и буфет пустовал. Столы и стулья были покрыты ржавчиной и грязью. Лампы горели сине-стальным светом, подходящим разве что для фотографирования преступников. Даже Диана и Хилари — красивые люди — выглядели жутко.

— Может быть, начнете вы, мисс Белл?

— Как вы могли взяться за такое грязное дело, мистер Норт? Мне вас в казино показали дети. Они говорили, что любят вас.

— Все, что вас интересует, я расскажу о себе потом. Я хочу, чтоб сначала вы сказали о себе.

— Я познакомилась с Хилари в больнице — я там помогаю на добровольных началах. Он сидел у кровати своей дочери. Это удивительно, как они разговаривали. Я в него влюбилась, просто глядя на них. Отцы обычно приносят коробку конфет или куклу и ведут себя так, как будто мечтают оказаться подальше отсюда. Я люблю тебя, Хилари, и прости, что я ударила тебя по лицу. Это больше никогда не повторится. — Он накрыл ладонью ее руку. — Мистер Норт, я иногда теряю власть над собой. Вся моя жизнь — сплошная путаница и ошибки. Меня выгнали из трех школ. Если вы — и отец — утащите меня обратно в Ньюпорт, я покончу с собой, как тетя Дженнина. Ноги моей не будет в этом Ньюпорте. Двоюродный брат Хилари в Мэриленде, где мы хотим пожениться, говорит, что там полно школ и колледжей и он сможет получить работу. У меня есть немного денег — мне их завещала тетя Дженнина. И мы сможем заплатить за операции, которые понадобятся дочери Хилари в будущем году. А теперь, мистер Норт, что на это скажет здравый смысл, которым вы все время хвастаете?

Наступило молчание.

— Благодарю вас, мисс Белл. Теперь, может быть, выскажетесь вы, мистер Джонс?

— Вы, наверное, не знаете, что я разведен. Моя жена итальянка. Адвокат посоветовал ей сказать судье, что мы не сошлись характерами, но я по-прежнему считаю ее прекрасным человеком… Сейчас она работает в банке и… говорит, что счастлива. Мы оба из наших заработков вносим за лечение Линды. Когда я увидел Диану, на ней был халат в голубую полоску. Я увидел, как она наклонилась над кроватью Линды, и подумал, что более прекрасной женщины я не встречал. Я не знал, что она из богатой семьи. Мы встречались за вторым завтраком в Шотландской кондитерской… Я хотел прийти к ее отцу и матери, как принято, но Диана решила, что толку от этого не будет… и поступить надо так, как мы сегодня поступили.

Молчание. Теперь моя очередь.

— Мисс Белл, я должен вам кое-что сказать. Я не хочу вас обидеть. И не собираюсь мешать вашему замужеству с мистером Джонсом. Я по-прежнему выступаю как представитель здравого смысла. Зачем вам бежать? Вы человек слишком заметный. Любой ваш поступок вызывает шум. Вы свою норму побегов с женихами израсходовали. Мне это неприятно говорить, но знаете ли вы, что у вас есть прозвище, известное миллионам семейств, читающих воскресные газетки?