Стэн Барстоу - Любовь… любовь?

Но проходит дня два, и мне уже не терпится все это повторить, и я даже важничаю в душе, чувствую себя настоящим мужчиной. Этаким искушенным во всех делах пижоном с любовницей, которая влюблена в него по уши и всегда к его услугам. И я начинаю поглядывать по сторонам в надежде, что мне попадется где-нибудь Уилли, но именно теперь, когда он мне так нужен, Уилли словно сквозь землю провалился. И вот однажды вечером я отправляюсь к нему, хотя и не очень рассчитываю застать его дома. Я прежде был у Уилли всего раз, и мне у него очень не понравилось. Он живет на крутой грязной улочке, где дома лезут в гору и лепятся друг над другом. И все дворы кишмя кишат сопливыми мальчишками, у которых штаны мешком свисают с зада. Старшие братья Уилли — шайка отъявленных хулиганов, вечно под мухой, и мать у них довольно-таки гнусная с виду тетка. Наша мать грубовата на язык и всякое такое, но она никак не чета такой неряхе.

Когда я иду по улице, из какого-то дома с ревом выбегает малыш. Лет пяти-шести, замызганный как черт. Ревет так, что я останавливаюсь. Ребятишки вечно ревут по каждому пустяку, но этот уж так рыдает, так рыдает, что кажется, у него сейчас разорвется сердце. Я никогда не слыхал, чтобы ребенок мог рыдать с таким отчаянием, и у меня вся душа переворачивается.

Уилли нет дома, и я спрашиваю его мамашу, не знает ли она, где он обретается.

— Нет, — говорит она, стоя на крыльце и сложив руки под засаленным передником. — Откуда мне знать? Он никогда не говорит, куда идет. А ты бы поискал его в пивных, он больше там околачивается.

— Я его еще нигде не искал. Пришел прямо сюда.

— А ты знаешь, куда он ходит?

— Знаю одну-две пивные, где он любит пропустить кружку пива.

— Ну вот, поищи там. А может, он в кино пошел. Этот малый почитай что каждый вечер торчит в кино. Кончит тем, что ослепнет раньше времени. Я уж ему сто раз говорила.

— Пойду поищу, пожалуй.

— Ну да, пойди поищи. — Она оглядывает меня с головы до пят, рассматривает, что на мне надето. Я вижу, она меня не узнает. — А что, он тебе так больно нужен?

— Да нет. Просто мы с ним учились вместе. Давно его не видал, ну и решил заглянуть.

Она кивает.

— Понятно. Ну что ж, ступай поищи в пивных. Где-нибудь наскочишь на него.

Я иду по улице, а она смотрит мне вслед, стоя на крыльце. Потом окликает меня.

— Мне что-то помнится, — кричит она, — он вроде как поминал насчет бильярда! Ты знаешь, где здесь бильярдная-то?

Я говорю ей, что это мне известно, и что я попробую заглянуть сначала туда. И ухожу, думая о том, что ей ровным счетом наплевать, где шляется Уилли, лишь бы он не вертелся под ногами. Интересно, думаю, как бы я себя чувствовал, будь у меня такая мамаша. Да, уж моя в миллион раз лучше, хоть и любит совать нос в чужие дела.

Поднимаюсь по деревянной лестнице в бильярдную, которая помещается на Рыночной площади, на углу Кооперативной улицы. Отсюда в базарный день хорошо видны все парусиновые навесы палаток, вплоть до стеклянной крыши главного рыночного здания. Уилли, скинув пиджак, играет на одном из четырех бильярдов под яркой лампой с круглым абажуром.

— Привет, Уилли!

— А, Вик, старый хрыч! Как жизнь?

— Помаленьку.

Уилли натирает мелом кончик кия и наклоняется над бильярдом.

— Хочешь сыграть? — спрашивает он.

— Нет, я искал тебя. Заходил к тебе домой. Твоя мать сказала, что ты, верно, здесь.

— У тебя срочное дело?

— Нет, просто хотел тебя проведать. Давно не видались.

— Тоже правильно, — говорит Уилли.

В зале еще человек пять каких-то парней, и этот малый, с которым Уилли играет, тоже мне не знаком. Они играют в американку. Уилли посылает шар, и он с треском ударяется о борт.

— Я сейчас, только утру Фреду сопли, отправлю его домой к мамочке, и мы с тобой пойдем выпьем пива, ладно?

Парень, которого зовут Фредом, ухмыляется.

— Ну, такими ударами ты не скоро отправишь меня домой к мамочке, Уилли, — говорит он.

— А! — невозмутимо бросает Уилли. — Вся соль не в том, как играть, а в том, чтобы получать от этого удовольствие. Я вот получаю больше удовольствия, чем ты, потому что ты играешь, чтобы выиграть, а мне интересно и так.

Я расстегиваю плащ, закуриваю и сажусь — жду, когда они кончат. Этот малый, Фред, вчистую обыгрывает Уилли, и тот ставит кий на место, улыбается и подмигивает мне.

— Порядок. Теперь пойдем выпьем. Пойдешь с нами, Фред?

Фред отказывается — он хочет сыграть еще разок, и я очень этому рад, потому что мне надо поговорить с Уилли с глазу на глаз. Мы спускаемся по лестнице и заходим в «Корону», которая помещается рядом. В этот вечер здесь тихо и пусто — мы с Уилли чуть ли не одни во всем зале. Мы пьем пиво и болтаем о том о сем, прежде чем я решаюсь приступить к делу.