Ибрагим Аль-Куни - Бесы пустыни

— Выкованную из лучших сортов железа. Длина ее — семьдесят локтей. Ага. Ну-ка! Я тебе верблюдицу за то подарю. Хватит с тебя верблюдицы?

Гадалка закачалась в отчаянии. Издала долгий, протяжный стон, как это обычно бывало, когда она готовилась вступить в схватку с джиннами. Заговорила:

— Не ведаешь ты, что говоришь, шейх наш дорогой. Не воображаешь ты, верно, какой должна быть цепь, что готовится, чтобы сковать посланца рока. Ветер вовсе не джинн, господин наш шейх.

— Что ж, ветер — посланец рока?

Помолчав некоторое время, она ответила утвердительно: да.

— А как ты узнала?

Она рассмеялась, обнажив свои гнилые зубы, разрушенные вечным жеванием табака.

— Это мой секрет. Какой же я буду гадалкой без разных секретов?

Он недоуменно глядел на нее.

— Постоянство, господин наш, постоянство — знак судьбы.

Он молчал. Потом снова попробовал на ощупь:

— Хватит верблюдицы-то?

— Что проку в дарах, — заговорила она туманно, — когда дело идет о посланце рока, о божественной воле. В Вау мне обещали стадо верблюдов, если смогу создать цепь, однако, они там так и не сумели выполнить условие, которое рок выставил.

— Условие?

— Да, да. А ты в состоянии его выполнить, господин наш шейх?

— Говори.

Но она не заговорила. Достала из-под покрывала мешочек, вытащила из него пригоршню молотого табака, бросила в рот. Потом, бодро разжевывая его, сказала:

— Ты способен принести в жертву невинную девицу из числа благородных дочерей племени?

— Невинную девицу из благородных дочерей? — повторил вождь в изумлении.

— Из прядей, окрашенных кровью, начинается плетение духовной цепи.

— А скотину порезать недостаточно будет?

Она отрицательно замотала головой.

— В Коране не говорится, — продолжал вождь, — чтобы нужно было в жертву девиц приносить.

— Создание цепи в Коране входит в число дел по воле Творца. Ветер — посланец его!

— Попробуй скотину…

— Не поможет!

Снаружи засвистел посланец. Похоже, вечер вступил в союз с ветром — пелена тьмы сгущалась вокруг.

Словно в небытии вождь слышал, как повторяет гадалка:

— Скотина не поможет.

Из соседней палатки явилась девушка-мулатка. Подбросила дров в очаг и принялась в углу готовить чай.

Вождь продолжал чертить пальцем по песку, вырисовывая свои символы рядом с упиравшимся в землю опорным столбом. После долгого молчания он поднял голову и заговорил:

— Меня опечалило решение принцессы…

Гадалка безмолвствовала, и он продолжал:

— Дошло до меня, что связалась она с диким бараном горным.

— А мне известно доподлинно, что она еще решения не принимала!

— Уха не заслуживает такой участи. Я много слышал о переменах настроения у девиц Аира, однако, я не верил благоразумным людям Азгера. Я полагал, они переносят на женщин отношение, которое они питают к мужчинам Аира, но такой переворот во взглядах принцессы подтверждает, что они были правы.

— В традициях наших всегда было главным не спешить свое мнение выражать, господин наш.

— Я не потерплю, чтобы Уха страдал. Бедный парень ждал долгие годы.

— Ты ведь сам завершение брачного договора отдал в залог в руку гиблому ветру, который почище всех девиц Аира настроение меняет — так какой же тому результат?!

— У меня не было иного выбора. В колодце — наша жизнь, и племя поручило Ухе заботу обезопасить воду от праха и пыли. А кто захочет брать на себя бремя отражать набеги, не помышляя при этом получить доступ в покои красавиц? Тебе же известна наша древняя мудрость. Анги нам так указывает.

— Время тоже большой учитель, вроде Анги. Скоро свое предложение выставит. Нам остается одно — терпеливо ждать.

— До меня дошли слухи, будто жители Вау задались мыслью похитить тебя у нас?

Гадалка поняла намек. Улыбнулась. Помолчав немного, ответила:

— По природе мы созданы заботиться о пришельцах. Ты воспитал в нас чувство сострадания, так и Сахара его в людях воспитывает.

— Мы теперь сами пришельцами стали. Анай у нас колодец хочет отнять!

— Вау не возродится из небытия без колодца, господин наш шейх.

Вождь закачался весь налево и направо, заговорил благоговейно:

Вау-Вау… Не возродится Вау из небытия своего, о Тимит, от руки рода адамова. Человек — скверная тварь, a Вау есть рай утраченный. Благо есть благо, покуда свободно оно, а забей его в русло и коснись его рука преступного грешника, осквернится благо и загниет как порождает разврат и гниение то золото кладов, которое не отчистит никакая принесенная жертва в попытках тщетных разобрать тайные знаки судьбы…