Array Журнал «Наш современник» - Наш Современник, 2005 № 05

Творческое миросозерцание писателя — видение предела возможного для зрения и понимания, видение противоположного, которое взрывает нормированное и нормативное пространство общих представлений о нашей жизни. Стиль «густонаселенной» прозы Бородина — воздвижение противостояний художественных образов, идейных противоположностей: «Одной стороны никогда не бывает, вторая обязательно где-нибудь сбоку».

Две крайности («правды» героев повести) в своем непосредственном или прямом соотношении, соприкосновении помогают писателю вывести суть вещей в зримость, проясненность, простоту явленности — ибо по кратчайшей прямой падает свет, по законам света построено наше видение мира, — и тогда неясное становится очевидным, а очевидное глубоким. Такие сложные и внутренне связующие отношения проясняют все страсти и все идеи, переживаемые героями. Воображение писателя, охватывая и мир и человека одновременно как некую общую живую систему образов, способно не только «разобраться про обе стороны», увидеть «русскую правду» жизни, но и многое предвидеть: каков наш путь, куда идти — на Запад или на Восток?

«Сердце» повести, сфера ее внутреннего и глубинного смысла — преходящее время и бездна вечности, воплощенная писателем в необыкновенно емком символе: «Промерзшее болото холод источает в воздух… Хотя кто его знает, что свершается в болотной утробе, да и сама эта утроба — загадка природы. Почему везде твердь, а где-то смертельная, вязкая провальность, глубины которой никто не знает».

В небольшом художественном пространстве повести Бородина «Ушел отряд» явлена зримая метафизическая карта русского мира в его прошлом и настоящем, и прогнозами на будущее — русская философия Истории с ее нравственным императивом — силы духа в преодолении зла.

Наше настоящее представлено Бородиным в печальной ретроспективе — как жизнь на оккупированной врагами территории, в состоянии латентной войны против нас, русского народа: «С первых дней войны против России!» — лейтмотив повести*. Война — одна на всех: «Война нынче не только отечественная. Но и гражданская». Мы и не заметили, когда страна оказалась во вражеском окружении: «Окруженцы самых первых дней, они без паники в башках, потому что еще не все понять успели, как война эта самая пошла». Яркая примета времени — валюта оккупантов: «деньгу гитлеровскую на тебе в лапу».

Мы загнаны «в болотный тупик» Истории, где и застряли. Бег по болотам «окруженцев»-партизан — «пятками сверкали, пока в этих гнилых местах не оказались» — это наше бегство от своих традиций, от своих корней — от своей национальной державности. Отсюда и болотная беспочвенность современной жизни: «Но ступи — тут же провал выше колена, и звук такой мерзкий, будто бы собой довольный — чавк!».

Образ поруганной Отчизны появляется в первых строках повести: «Оскверненный лес, как проказой, был поражен тишиной». Дух времени распада — «вонища!». «Будто бесхозную коровью ферму жидкий навоз затопил, — пишет Бородин, — прорвал ограду и растекся по территории в разных направлениях, — куда ни сунься, везде дерьмо смертельное. И преградой не стать — силы не равны». Смердят зловонно подлость, ложь, предательство, трусость, подменившие благородство, честность, стойкость, мужество. Имя этой общественной болезни писатель дает, точнее не придумаешь, — «сучье вымя», обширный гнойник, когда ни мази, ни припарки не помогают — весь организм, надышавшийся ядовитыми болотными испарениями времени, лечить надо.

Вот в этой исторической ситуации нам явлен некий «будто бы» партизанский отряд («сотня оборванцев», «ничьи», «сами себе хозяева») в полном бездействии, когда «никто над душой не стоит и геройства не требует», «и в бой пока некуда идти». Характеристика Бородина нелицеприятна: «Без боя не отряд, а банда голодных голодранцев». Писатель ставит больной вопрос времени: как с такими «ратниками» воевать за «народное дело»?

«А как может человек провериться, военный человек? — не в оправдание „партизанщины“, а по существу пишет Бородин. — Да только в бою. А если боев нет, но лишь позорное болотное сидение почти год… За год всякие превращения с человеком могут случиться, если он не проверяется». Потому-то и «вошел в душу» командира партизанского отряда Кондрашова (как и любого приличного, совестливого человека нашего времени) неотступный стыд с тех пор, как «драпали от немцев и в страхе и в панике» и засели зимовать в заболотных деревнях по печкам.