Лиана Мориарти: Что забыла Алиса

— Алиса, а ваше полное имя? — обратился к ней «Клуни», осторожно обхватил ее руку и двумя пальцами нащупал пульс.

— Алиса Мэри Лав.

— Стукнулись немножко, да, Алиса?

— Похоже что так. Не помню.

Алиса готова была расплакаться и чувствовала себя как-то особенно, как всегда, когда говорила с медиками, пусть даже с аптекарями. Зря мама так тряслась над любой их с сестрой детской болячкой, вот они с Элизабет и выросли страшно мнительными.

— Вы понимаете, где находитесь? — спросил ее «Клуни».

— Не очень, — призналась Алиса. — В спортзале, по-моему.

— Она упала на занятиях степом, — пояснила Джейн и поправила под топом бретельку бюстгальтера. — Я все видела. Она делала превосходное сальто назад, сильно ударилась головой о пол и минут десять пробыла без сознания.

Девушка в обрезанной майке снова появилась, болтая забранными в хвост волосами. Алиса увидела прямо перед собой длинные гладкие ноги и живот, плоский и твердый до того, что он выглядел не по-настоящему.

— Мне кажется, она несколько отвлеклась, — обратилась она к «Клуни» тоном профессионала, говорящего с коллегой. — Никогда не советую это занятие беременным. Я заранее спросила, есть ли беременные в зале.

— Алиса, сколько у вас недель? — спросил «Клуни».

Алиса собралась ответить и с удивлением ощутила, что в голове у нее как будто провал.

— Тринадцать, — ответила она и поправилась: — То есть нет… Четырнадцать. Четырнадцать, да.

Не меньше чем две недели назад ей делали ультразвуковое обследование, которое проводится на двенадцатой неделе. Орех слегка подпрыгнул, как танцор диско, которого толкнули в спину, и потом Ник с Алисой повторяли это его движение для всех подряд. Все вежливо говорили, что это здорово.

Она снова положила руку на живот и только сейчас заметила, что на ней надето. Кроссовки, белые носки… Черные шорты, желтый облегающий топ с блестящим стикером из золотой фольги. Это был, кажется, динозавр, у которого из пасти выходил шарик с надписью «Крутись-вертись». Крутись-вертись?

— Чья это майка? — обиженным голосом спросила она Джейн. — У меня такой нет.

Джейн многозначительно посмотрела на «Клуни».

— Тут какой-то динозавр на майке, — растерянно пояснила Алиса.

— Алиса, а какой сегодня день недели? — спросил «Клуни».

— Пятница.

На самом деле она этого не помнила — просто ухватилась за слова Джейн. Пятница так пятница…

— Что вы ели на завтрак? — задал «Клуни» следующий вопрос, осматривая ее голову.

Тем временем один из бригады наложил ей на руку манжету, другой накачал, чтобы проверить давление.

— Тост с арахисовым маслом?

Так она всегда и завтракала. Беспроигрышный вариант!

— Он не знает, что вы ели на завтрак, — вклинилась Джейн. — Он хочет просто понять, помните ли вы это.

Манжета тонометра сильно сжала руку Алисы.

— Ну-ка, Алиса, рассмешите меня! — попросил «Клуни», опустившись на корточки. — Как зовут нашего достославного премьер-министра?

— Джон Говард, — послушно откликнулась Алиса, надеясь, что на этом разговор о политике закончится.

В ней она никогда не была сильна, и удивить ее чем-нибудь политическим было проще простого.

Джейн саркастически хмыкнула.

— Ой… Но ведь премьер-министр вроде пока он… — в ужасе проговорила Алиса.

Теперь ее окончательно задразнят! «Алиса, да ты что, как зовут премьер-министра, не знаешь! На выборы-то ходила?»

— Да, точно, он!

— А какой теперь год? — спокойно поинтересовался «Клуни».

— Девяносто восьмой, — твердо ответила Алиса.

В этом она была совершенно уверена: ребенок должен был появиться на свет в следующем, девяносто девятом.

Джейн прикрыла рот ладонью. «Клуни» все говорил, но она остановила его, положила другую ладонь на плечо Алисы и воззрилась прямо на нее. Глаза у нее широко раскрылись от возбуждения. На кончиках ресниц повисли комки туши. От нее исходил убийственный смешанный запах лаванды и чеснока.

— Алиса, сколько вам лет?

— Двадцать девять, — отозвалась Алиса, раздраженная ее повышенно драматическим тоном. На что это она вздумала намекать? — Сколько и вам.

Джейн откинулась назад, метнула на «Клуни» торжествующий взгляд и сказала:

— Я приглашена на банкет по случаю ее сорокалетия.

В тот день Алиса Мэри Лав, отправившись в спортзал, беспечно потеряла там десять лет своей жизни.

Джейн сказала, что, конечно, поедет с ней в больницу, но в два часа ей нужно быть в суде.