— А защищать отечество… исполнять свои обязанности?..
— Суета! Нет больше отечества: от одного полюса до другого я вижу только тиранов и рабов… Лишь бы быть богатым… — …для народа нет ничего полезнее лжи и ничего вреднее правды… гениальных людей следует ненавидеть, и если на лбу новорожденного заметны признаки этого опасного дара природы, то его надо задушить или бросить псам…».
Да что там Европа Нового времени! Точно так же бесы-разрушители действовали и во времена античного Рима. (См., например, у Блока статью «Катилина». Кстати, становится понятным, у кого и почему Блок заимствовал рваную ритмику своей революционной поэмы «Двенадцать».) Все то же самое: кровь, разврат, пожары, разруха, клевета, насмешка, сатира… И так с начала времен.
А что было с начала времен?.. Была революция — против Бога, против Божьего мира.
DIVIDE ET IMPERA
(РАЗДЕЛЯЙ И ВЛАСТВУЙ)
В первом томе «Тихого Дона» М. А. Шолохова (столетие со дня рождения которого мы отмечаем в этом году) описана зверская кровавая драка между казаками и украинцами. Причем драка происходит именно в тот момент, когда в хутор приезжает революционер Штокман. Шолохов рассказывает читателю о давней вражде между казаками и «хохлами», указывая при этом на некие сторонние и неслучайные причины этой вековой вражды: «Не одно столетье назад заботливая рука посеяла на казачьей земле семена сословной розни, растила и холила их, и семена гнали богатые всходы: в драках лилась на землю кровь казаков… русских, украинцев…».
Образ пламенного революционера (которому никак не откажешь в смелости, упорстве и фанатичной преданности своему делу) в советских учебниках однозначно трактовался как образ героя положительного. Но такой ли уж безусловно положительный образ создавал на самом деле автор «Тихого Дона»? Осторожно — иначе было нельзя — проводя значимые параллели, вызывая нужные ассоциации, разбрасывая по обширному тексту симво-лические детали, Шолохов создал образ, как минимум, неоднозначный.
Образованный приезжий Штокман, у которого «близко поставленные к мясистой переносице глаза светились хитрецой» и «косая поперечная морщина, рубцевавшая белый покатый лоб, двигалась медленно и тяжело, словно изнутри толкаемая ходом каких-то скрытых мыслей», вскоре станет своего рода крестным отцом, духовным наставником для хуторских люмпенов, погорельцев, неудачников, для обделенных, бездомных, бесхозных, бессемейных и просто ограниченных и бездарных, вроде «квадратного» Мишки Кошевого. То есть для тех, в основном, кто мало приятен и большин-ству казаков, и автору, и чувствующему внимательному читателю. «…после долгого отсева и отбора образовалось ядро человек в десять казаков. Штокман был сердцевиной, упрямо двигался он к одному ему известной цели. Точил, как червь древесину, нехитрые понятия и навыки, внушал к существующему строю отвращение и ненависть. Вначале натыкался на холодную сталь недоверия, но не отходил, а прогрызал…».
ЧЕРЕЗ ТАКИХ ВОТ ЧЕРТЕЙ…
Есть в «Тихом Доне» и еще один, эпизодический, второстепенный вроде бы, персонаж. Это мелькнувший три-четыре раза на страницах романа штабной адъютант*: «…в коротких лакированных сапожках частил мимо адъютант окружного атамана; перстень его с черным камнем и розовые припухшие белки красивых черных глаз сильнее оттеняли белизну кожи и аксельбантов. Из комнаты… просачивался разговор…
— Шестьдесят девять…».
Сколь важны и значимы у Шолохова детали! Перстень с черным камнем образованному читателю может напомнить, например, перстень Иосифа Баздеева — высокопоставленного масона из «Войны и мира». А мистическое число 69 — это оксюморон, знак дьявольского перевертыша… И сам адъютант внешне двойственный, черно-белый: глаза — кожа, перстень — аксельбанты… И «добротный конь» адъютанта «улегал на заднюю левую» (хромой бес).
И от этого штабного ничтожества на войне зависели даже те, кто заведомо превосходил его и доблестью, и возрастом, и чином. Имел он непонятную власть распоряжаться кровью и жизнью исполняющих долг людей: «…остановил скучающие влажные глаза шагавший мимо адъютант… догоняя его, почти рысью, шел старый сотник, чем-то взволнованный, кусающий желтыми зубами верхнюю губу… над рыжей бровью сотника трепетал, трогая веко, живчик…».
А интересен этот персонаж-адъютант, собственно, тем, что страстное желание раздавить его, уничтожить объединяет вдруг людей из разных лагерей, по сути врагов. Расстреливают его с большой охотой, прямо-таки с наслаждением утоляемой ненависти, двое объединившихся на миг воинов гражданской. С одной стороны, это красный матрос-большевик, а с другой стороны, белый казак-националист:
Читать дальше