Дэмиан Лэниган - Стретч - 29 баллов

— Нам требуется больше (пауза) папок.

— Что? (Пауза.) Больше папок?

— Да. (Пауза.) Больше папок И больше (очень длинная пауза) ящиков.

Я отоварил шесть девиц из моей части алфавита, из них две были австралийки, две — новозеландки. Все они относились к сексу как к игре в слова — поиграли и забыли. Как же они нужны сейчас Англии.

Относительно насыщенный показатель «событий» в 1992 году также следует привязать к контексту. В конце концов, 62 «свершения» — не так уж много (подразумевается оргазм, достигнутый внутри или на одной из частей женского тела, исключая руки, — извиняюсь за тошнотворные подробности, но без них, на мой взгляд, не обойтись). В среднем раз в неделю. Как у Уинстона Смита в «1984» [64] Роман-антиутопия английского писателя Джорджа Оруэлла. , когда он женился на партийной женщине-роботе, которая находила его физически отталкивающим. Так себе результат.

Это был блюзовый период отношений с Мэри. Ожесточенные циклические ссоры днем и беззвучный слезливый секс по ночам, чтобы их загладить. Качество было низким, если вы, конечно, не любитель заниматься сексом в слезах и соплях, с опухшими глазами, в пять часов утра.

Единственное сексуальное похождение 1995 года, вынесенное отдельным событием, представляло собой резкий контраст. Младшую сестру Генри звали Барбара, но, поступив в университет, она сменила имя на Тамару. Как я только не заметил этого тревожного знака? На летние каникулы она поселилась у Генри на диване. В Лондоне она была впервые и целый месяц неотрывно таращилась в телевизор.

Тамара отчего-то показалась мне старомодной. Когда мне было около двадцати, на севере женскую моду диктовал «индустриальный агитпроп» — спецовки, коротко, до ежика, остриженные волосы, ботинки-говнодавы. Девчонки были похожи на землекопов, но вели себя как девчонки — приветливо, незлобиво, весело. Правда, девчонки из окружения Тома и выглядели, и вели себя как девчонки. Теперь же, если пройтись по Ноттинг-Хиллу или Челси, кажется, что произошел разворот на сто восемьдесят градусов. Сегодняшние девчонки выглядят как архетип женщины, как ожившие вековые мужские фантазии. Тонкие свитерки обтягивают настороженные, заостренные грудки. Попки запечатаны в мягкие «ливайсы», этикетки с красной надписью прыгают, как кролики в высокой траве. Длинные прямые блестящие волосы (о-о, как мы любим длинные прямые блестящие волосы). Одна беда: они совсем перестали вести себя как девчонки. Ходят в ночные клубы своей компанией, танцуют до утра и вместе уходят. Мужчины извиваются на ковре у их ног, точно ухажеры эпохи Людовика XIV, а они и ухом не ведут. Их тягу к удовольствиям успешно удовлетворяют подпольные химические заводики в Нидерландах. «Избавьте меня от этого типа, водой его окатите, что ли, а мне подайте „голубя“ [65] Порция крэка на жаргоне наркоманов. ».

Однако пока мир гнулся в одну сторону, Тамара гнулась в другую. Смурная, слегка грязноватая и бледная как луна Тамара была последней из породы «готиков». Она неизменно хранила мрачное спокойствие. Первые дни нашего знакомства я думал, что она немая. Ее помада напоминала варенье из чернослива, которое наносили на губы в темной кладовке деревянной ложкой. Уж не заклеила ли она при этом себе рот? Вроде бы нет — Тамара курила «Мальборо» и в жутких количествах поглощала сладкий сидр. При этом она целый день торчала перед телевизором, изучая бурную жизнь Лондона по новостям и дожидаясь, когда начнется «Эммердейл» [66] Английский телесериал, который продолжается уже 30 лет. .

Как часто бывает у «готиков», под слоем краски, сурьмой и черным париком-страшилкой а-ля Эйнштейн было трудно разобрать, симпатична она или нет. Хорошо еще, что вместе с устаревшей модой Тамара отбросила старомодные сексуальные условности. Она давала мужикам. По крайней мере, мне давала.

Однажды вечером я вернулся из «О’Хара» — Тамара жила на диване уже третий день — и присел досмотреть старый фильм ужасов. Генри ложился рано и уже смотрел сны о кумкватах [67] Плоды растения семейства цитрусовых. и гигабайтах. В ящике стрекотала Фарра Фоусет.

— Про что кино?

— Про аборт.

Тамара отхлебнула прямо из горлышка. А что? Неплохое начало, подумал я.

— Она сделала себе аборт?

Молчание. Фарра на экране теребила носовой платок и смотрела в окно на океан.

— Только собирается.

Пять секунд спустя экран заслонила россыпь черных волос. Это меня целовала Тамара. Она действовала медленно, но целенаправленно. В ноздри ударил запах лака для волос, табачного дыма и давленых яблок Я заметил, что в руке Тамара держит горящую «Мальборо» с опасно накренившейся башенкой пепла. Я просто лежал на полу как труп с разинутым ртом. Наверное, это ее задело, и она отлепилась от меня.