Торговый центр был всего в нескольких кварталах от нашего дома, так что я спокойно шла пешком, поедая свое печенье. Подойдя к главному входу, я остановилась, чтобы достать из сумки фирменную футболку с бейджиком и натянуть ее поверх топа. По воскресеньям я работала Марлен, невысокой пухленькой девушкой, которая училась в колледже и ненавидела Барта Искера за
а) старость
b) ворчание по поводу того, что она продала недостаточно носков
В «Little Feet» носки были отдельной историей. Магазин заключил договор с какой-то фабрикой, и теперь мы должны были продавать определенное количество этих дурацких носков за месяц. Но впарить носки кому-то, кто не хочет их покупать – дело довольно-таки сложное, и Марлен сдавалась после первого же вежливого «Нет, спасибо», за что Барт потом ругал ее. Не знаю, чего он ожидал от нас, но в дни больших распродаж он стоял за нашими спинами и шипел: «Продавайте носки!». Мы пытались – но вот только эти треклятые носки были неоправданно дорогими, так что лично я не могла винить посетителей за то, что они не горели желанием их покупать.
Когда я вошла, Марлен уже сидела за прилавком с пончиком в руке. Магазин был пуст, как и всегда по воскресеньям. В выходные торговый центр вообще пустовал, если не считать стаек подростков, которые собирались на фуд-корте или в «Йогуртовом рае».
Мы с Марлен сидели, читая принесенный ею журнал, когда пришли первые посетители. По безразличному выражению лица напарницы я поняла, что сегодня, как обычно, моя очередь обслуживать покупателей.
- Здравствуйте, чем могу вам помочь? – произнесла я своим голосом продавца, улыбнувшись фирменной улыбкой. Женщина посмотрела на меня, ее муж с отсутствующим видом разглядывал полки, а их маленький сын плюхнулся на пуфик и вопросительно уставился на маму.
- Мы ищем кроссовки, что-нибудь вроде этих, - отец подошел ко мне, держа в руке кроссовок из пары «Бенджамин». Да-да, в этом магазинчике каждая пара обуви носила имя. Такая вот фирменная штучка. – Но тридцать пять долларов – дороговато за пару, не находите? Нет ли чего-то подешевле?
- Если только это, – я протянула ему модель «Рассел», которая была дешевле из-за отвратительной расцветки: желто-розовые полосы, вы можете себе такое представить? Эта коллекция никогда не продавалась хорошо.
Отец взял у меня кроссовки и внимательно разглядел их.
- Мы примеряем это. Но я не уверен, что знаю, какой точно нужен размер…
Я кивнула, взяла рулетку и присела перед мальчиком, помогая ему снять ботинки. Под ними обнаружились грязные носки, на правой ноге еще и с дырой. Мать смутилась, заметив это.
- Ох, дорогая, простите за это.
- Ерунда, - улыбнулась я. – Это постоянно случается.
Мальчик протянул ногу, и я измерила ее.
- Шестой размер.
- Шестой? – воскликнула его мама. – Серьезно? Господи, а ведь всего пару месяцев назад было пять с половиной.
Я никогда не знала, что отвечать на это, поэтому просто вежливо улыбнулась и отправилась за парой уродливых кроссовок нужного размера. Марлен все еще сидела на своем месте, перелистывая журнал и слизывая с пальцев остатки сахарной пудры от пончика.
Когда я вернулась и снова присела перед мальчиком, на этот раз зашнуровывая на нем ботинки, он долго изучал меня, а затем глубокомысленно заявил:
- Ты высокая.
- Дэвид! – быстро одернула его мать. – Это невежливо.
- Все нормально, - успокоила я ее. Дети до смерти честны, говорят абсолютно все, что думают, и избежать этого невозможно.
Когда со шнурками было закончено, мы все наблюдали, как Дэвид прохаживается по магазину в этих жутких кроссовках желто-розового цвета, после чего было решено, что они идеально подходят, и родители сказали, что берут их. Я упаковала ботинки в коробку и положила в фирменный пакет, а потом протянула Дэвиду воздушный шарик. «Little Feet», полный всяческих уловок для привлечения клиентов, не был готов раскошелиться на гелиевые шары, так что покупателям вручались собачки или лисички, которые мы скручивали из длинных продолговатых шаров у них на глазах. Шары надувались тоже прямо перед покупателями, с помощью велосипедного насоса, а все остальное время они печально лежали рядом в пластиковой коробочке, стоящей у кассы.
Я сказала Марлен, что возьму перерыв, и спустилась в «Йогуртовый рай» за колой. Торговый центр все еще был практически пуст, и я помахала охраннику. Он стоял у магазинчика, где продавались искусственные цветы, и заигрывал с продавщицей. Она откидывала волосы назад заученным движением и долго смеялась над каждой его шуткой. Взяв колу, я пошла в холл торгового центра, и стала наблюдать за царившим там оживлением. Там установили сцену, и несколько людей бегали туда-сюда с декорациями, а какая-то женщина кричала что-то в микрофон, но никто ее не слушал. Сев на скамейке, я стала разглядывать всех этих людей.
Читать дальше