Тимоти Финдли - Если копнуть поглубже

Джейн опустила руку и осторожно дотронулась до своего рисунка.

Ева с корзиной, неожиданно вспомнила она, стоит у ворот…

Что-то в этом роде. Она читала это давным-давно, но забыла имя автора и как продолжалось стихотворение. В памяти сохранилось только впечатление невинного любопытства, нерешительно медлившего у ворот в Эдемский сад.

И теперь сама Джейн, казалось, стояла там, задавая себе тот же вопрос: «А смею ли я войти в запретный чертог?»

Ей показалось, будто сбоку мелькнула какая-то тень.

Кто?

Что?

В ответ раздался голос Энни Леннокс:

— «Каждый раз, когда мы говорим „прощай“»…

Джейн закрыла глаза. Мы с Гриффом танцевали босиком на траве…

Она захлопнула альбом. А потом вошли в дом и любили друг друга.

Джейн выдвинула и с треском задвинула ящик стола.

— Я иду домой, — отрывисто сказала она, встала и начала собираться. — До понедельника.

Было четыре часа.

Едва за ней затворилась дверь, Мери Джейн Рэлстон снова извлекла из сумки книжку и записала: «Д. К. раньше ушла с работы».

Дженис О’Коннор подошла к проигрывателю и поменяла Энни Леннокс на Карли Симон.

Мери Джейн Рэлстон постучала карандашом по крышке стола и улыбнулась с видом психоаналитика. «Как только начинается разлад, — написала она, — он моментально скручивает жертву. Если тут уместно слово жертва. Бывают еще преступники. Соучастники. Виновные стороны. Что ж, посмотрим ».

Суббота, 11 июля 1998 г.

Каждый вечер, если не намечалось ничего особенного, например званого ужина, Мерси возвращалась к себе домой на Грэхэм-Кресчент, где ее встречала тишина — настоящая тишина впервые за целый день. Никаких будильников, никаких телевизоров и радио, никакой болтовни Уилла, скулежа Редьярда, никаких мудреных вопросов Джейн.

Но зато внезапно, правда ненадолго, наваливалось ощущение одиночества — неожиданно и властно, — и тогда тоска по Тому переполняла ее грустью и горечью. Даже после стольких лет — а их с его смерти прошло уже двенадцать — сохранилось реальное ощущение присутствия Тома, словно он вот-вот войдет из соседней комнаты или повернется в кровати и положит голову на ее плечо.

Том был — и остался до сих пор — любовью ее жизни. Муж Мерси Стэн бросил ее беременной их последним ребенком и сбежал в Калифорнию с пятнадцатилетней девицей. Ей очень хочется туда съездить, объяснил он. Как, черт возьми, было ее имя? Лейла, как в «Лилит» [22] Имеется в виду новелла Анатоля Франса (1844–1924) «Лейла — дочь Лилит» (в переводе на русский язык выходила под названием «Дочь Лилит»). . Это случилось в 1968-м. Господи — тридцать лет назад.

Теперь Мерси было пятьдесят три. Она все еще оставалась привлекательной, правда, была немного полновата. Но она потеряла вкус к мужчинам, хотя ей и нравился Люк Куинлан. Они существовали, но не больше, — и приносили неприятности женщинам. Во всяком случае, тогда, когда не могли выместить зло на других мужчинах. Таким, по крайней мере, был ее опыт: муж, отец и временами младший брат Лу.

Не можешь отколошматить обидчиков, вернись домой и накостыляй жене.

И все же Мерседес Корбен справилась. Стэн Корбен не оставил ей ничего — смылся по-тихому — и все дела. Зато Том оставил все, что имел, включая бензоколонку на Лорн-авеню, которую она продала и положила деньги в банк.

Когда Том умер, Мерси приняла его фамилию — Боумен. Лучник. Он так ей тогда и сказал: «Я — лучник», — и поразил в самое сердце.

Но дети, теперь уже выросшие и разъехавшиеся, оставили фамилию отца. Они приезжали к ней, хотя и нечасто, и Мерси знала, что они ее любили. Ценили то, как много она ради них сделала. Двое — Роуз и Стэнли-младший — закончили университет и получили приличную работу в бизнесе и юриспруденции. Алиса удачно вышла замуж, родила троих детей и жила со своим супругом-архитектором Эндрю в Ванкувере. А Мелани…

Мелани исчезла. Совсем молоденькой и по собственной воле. И не давала о себе знать. Во всяком случае, Мерси. Мелани была жива — это определенно, — но не хотела, чтобы знали, где она и что с ней. Всегда была трудной девочкой — всем недовольной, постоянно жалующейся и временами совершенно несносной. Она ненавидела Мерси и ее мать, Марту Мей Ренальдо, за то, что они работали в ресторане и все их там видели. Одноклассники Мелани знали, из какой она семьи, и она так и не смогла с этим примириться. И Мерси наконец приняла непростое решение — не рвать с дочерью, но позволить ей уйти из дому. Что такое благодарность, Мелани, похоже, не знала, воспринимая предлагаемые ей блага как данность. Ведь это бесплатно. В конце концов Мелани свалила в кучу свою красивую одежду, диски, проигрыватель, плюшевых зверьков и, бросив все это, ушла. Хлопнув дверью словно ураган, который оставляет после себя одни разрушения.