Ольга Скубицкая - Нф-100 - Небо в зеленой воде

Я почувствовала жгучую необходимость если не убежать, то хотя бы на некоторое время удалиться от этого человека на достаточное расстояние, прийти в себя, успокоиться, справиться с обуревавшими меня эмоциями, вдохнуть глоток свежего воздуха, в который бы не подмешивался чистый концентрированный ужас.

Не удостоив комментарием его фразу, я плавно поднялась, изо всех сил стараясь выглядеть как можно более спокойной и невозмутимой, прихватила с собой сумку и медленно вышла, закрыв за собой дверь. Эти несколько проделанных шагов морально вымотали меня окончательно, и я, чувствуя себя совершенно обессиленной. Спиной прислонилась к закрытой двери и с облегчением тяжело выдохнула. Глаза на некоторое время закрылись, и проходящий мимо мужчина, осведомился, все ли со мной хорошо. Отойдя от двери, и, уже двигаясь по коридору, я кивнула ему в знак согласия, не желая, чтобы мой попутчик услышал и сделал выводы.

Поезд проносился мимо широкого озера, и казалось, что он парит между небом и зеркальной гладью или двигается прямо по воде. Голова слегка закружилась, и, вспомнив, что сегодня так ничего и не ела, я запоздало отправилась обедать. Страх исчез, будто его никогда и не существовало, только пузырьки в руках снова тянули обратно к купе, в котором мне еще предстояло провести ближайшие часы. Они пульсировали и сталкивались, будто желая покинуть мои непослушные ладони и, сорвавшись с кончиков пальцев, устремиться назад. Они сами, без моего участия, выбирали направление движения. Происходящее не поддавалось уже никакому логическому объяснению, и мозг теперь даже не пытался уложить под все это реальную правдоподобную основу. Я осознавала, что вроде как все время сдерживаю вибрирующее быстрое движение пузырьков внутри себя, но для этого не прикладываю никаких усилий, просто это как настройка в компьютерной программе, прилагается ко мне. Я не позволяла им покидать тело, но понимала, если отключить настройку, они вырвутся наружу. Несколько раз, почти неосознанно, интенсивно сжимала кисти, стараясь усмирить взбесившиеся пузырьки и, скрестив руки на груди, продолжила путь.

Устроившись за столиком у крайнего окна, попыталась сосредоточиться на рассматривании посетителей. Накалывая маленькие кусочки еды и пережевывая очень медленно, я максимально оттягивала возвращение в купе, хотя понимала, что не могу вечно отсиживаться в вагоне-ресторане, как зашуганый кролик в норе.

'Ну и путешествие', - думала я, иногда нервно накручивая на палец прядь волос и вспоминая все идиотские истории про экстрасенсов, магов, заговоры, привороты и порчи, которые когда-либо слышала, и в которые никогда не верила, но в данный момент они назойливо всплывали в памяти. Впрочем, ни одна из них все равно не объясняла того, что со мной происходило в этом чертовом поезде.

'Надеюсь, мои глаза похожи на его только цветом, и людей не пугают до полусмерти. Они, конечно, непонятно по какой причине, заставляют отвернуться, но окружающие, слава богу, не шарахаются от меня, как я от этого Даниэля Вильсона. Ему тоже не комфортно находиться со мной в одном помещении, это хорошо видно и, более того, ощутимо почти физически'. И разговор получился какой-то странный. В общем-то и вопросы вполне безобидны, и ответы вполне ожидаемы, абсолютно обычно для двух посторонних людей, коротающих время в дороге, но почему же меня не покидало ощущение, что я хожу по лезвию бритвы - один неверный вопрос, одно неверное движение и ... И что???.. Ответ не находился, как я ни старалась.

Я просидела так почти час, терзаемая подозрениями и неправдоподобными догадками, съев обед, вкуса которого так толком и не почувствовала, выпив три чашки кофе, которое, откровенно говоря, уже не лезло. Стрелки часов неслись так обезумевше быстро, что порою казалось, стоит только на секунду отвести взгляд, и они уже перескакивают на пять, а то и десять минут вперед.

Но бесконечно обедать невозможно, поэтому пришлось заставить себя встать из-за стола и проследовать по проходу поезда, с каждым шагом неотвратимо приближаясь к ужастику, в котором мне суждено участвовать еще два с половиной часа.

'Два с половиной часа предсказуемого мазохизма, и я снова буду наслаждаться отдыхом и постараюсь забыть этого зеленоглазого типа', - утешала себя я, медленно, но уверенно вышагивая по коридору.

Самое забавное, что, в придачу ко всему, из-за этих странных пузырьков в крови я начинала страдать раздвоением личности. Я знала, что идти в купе мне не хочется, инстинкты кричали, что это страшно, это неприятно, но видимых подтверждений подстерегающей опасности так и не появилось, и я, стараясь действовать, как взрослый адекватный человек, продолжала двигаться дальше. В тоже время возобновившийся бег пузырьков по венам подстегивал двигаться быстрее, притягивая к злополучному купе. Они все интенсивнее скапливались в ладонях, чудилось, еще немного и руки поднимутся, вопреки моему желанию, параллельно полу, как металлическая стружка, выстраивающаяся по силовым линиям большого магнита, и я стану похожа на зомби из дешевых американских фильмов. Повесив сумку на плечо, снова и снова сжимала и разжимала кисти рук, стараясь убрать или хотя бы ослабить это непонятное внутреннее воздействие.