Милорад Павич - Страшные любовные истории

– Этот добрый человек и я вместе нашли перстень! – пояснил незнакомец, обращаясь к девочке, а затем, обернувшись к Аркадию, добавил: – Давай поделим находку. Ты возьми себе перстень, ибо я нашел его у твоих ног, а мне дай серебряную монету.

Аркадий смутился. Зная толк в металлических изделиях, он сразу определил, что перстень – не имеющая ценности подделка, которую незнакомец носит, зажав в горсти, а затем якобы находит в песке и выманивает деньги у легковерных людей. Это его огорчило: ведь от такого проходимца, даже если он и вправду муж Микаины, ничего достоверного не узнаешь.

Тут рядом оказалась служительница храма, с которой он уже дважды разговаривал. На голове у нее была шляпа из рыбьей чешуи. Она сказала ему:

– Смотри не засни под этим деревом. Кто под ним заснет, семьдесят лет не проснется. И не тревожься больше о своей Микаине. Если она пошла за сыном Божьим, то она счастлива, ибо стала его невестой, – и указала на деревянный ключ, висевший в подземном храме. – Его знак – Рыба, и потому теперь Микаина носит на голове шляпу из рыбьей чешуи, как и все мы. Она никогда больше не будет Микаиной и не может быть твоей невестой. Теперь ее жених – Бог, он и царь, и ключ к будущему… Я не знаю, где сейчас твоя Микаина, – добавила она, – но наверняка она слышит не то, что ты слышишь… И видит гораздо скорее, как всякая женщина, скорее вас, мужчин. Она видит будущее. И потому думай о своей Микаине как о смоковнице из притчи – когда ее ветви покроются листвой. Знай, что впереди лето.

– А я? Что же будет со мной?

– Покройся и ты шляпой из рыбьей чешуи и посвяти себя богу Микаины.

– Но я ищу Микаину, а не бога! Что такое бог?

– Бог – это любовь!

– С каких это пор Венера стала мужчиной? – бросил ей сердито Аркадий и отправился на поиски корабля, чтобы вернуться домой.

На корабле оказался тот самый мужчина с девочкой, которого он заметил у храма. Аркадий придумал, как узнать от них вести о Микаине, ни о чем не спрашивая. Он погладил девочку по голове и хотел незаметно принюхаться к ее ладони – не почувствуются ли в ее запахе пот и душистое масло Микаины. Тут его подстерегала полная неожиданность: девочка нащупала под плащом его орудие и ловко выпрямила.

– А теперь, – шепнула она, – иди к моему отцу, только потом не забудь про меня, а то все хотят с ним, а про меня забывают…

В эту минуту Аркадий ощутил на плече железную лапу незнакомца, который спрашивал, зачем он пристает к его дочери. Совершенно растерявшийся Аркадий все же пролепетал в ответ:

– Добрый человек, не знал ли ты Микаину? Тот усмехнулся, растянув рот до ушей, и сказал:

– Может, и знал, но кому это известно? Будь со мной поласковее и как следует меня выдои. Может, и скажу!

И его рука тоже потянулась под плащ Аркадия. Шаря там, он бормотал:

– У меня две ноги, и обе левые… Я укрощаю пространство, как укрощают диких коней…

И пока незнакомец хрюкал от удовольствия, лежа под ним, Аркадий пытался учуять в его волосах и одежде запах Микаины. Он твердо решил вернуться на Понт или куда угодно, если появится хотя бы намек на то, что он сможет встретиться с ней. Но все было напрасно. На незнакомце не оказалось никаких следов Микаины. И пахло от него кем угодно, только не Микаиной. Аркадий не нашел то, чего искал, в то время как незнакомец требовал продолжить начатое. После того как Аркадий его оттолкнул, он укоряюще заныл:

– Неужели ты меня не узнал? Я же и есть Микаина! Моему мужу Ибику, отцу той девочки, варвары отрубили голову. Я тогда сошла в подземное царство здесь, у устья Истра, – смотри, наш корабль, как раз проплывает мимо этого места. Я стала просить у бога Ада голову своего мужа… И он мне ее дал. Вместо моей. Я вернулась на этот свет к своей дочке с головой моего любимого на плечах. Это у меня на плечах голова Ибика. А моя голова, Микаинина, осталась в подземном царстве…

Незнакомец опять пытался его надуть.

Была глубокая ночь, с берега доносился глухой лай, – собаки лаяли во сне, не разжимая зубов. Аркадий был погружен в свою боль, как в корабль, а в корабль – как в проказу. Он подумал о том, что души людей, как и блюда на столе, бывают разные – холодные и горячие, одни – с перцем, да еще и жидкие, как фасолевая похлебка, другие – как зайчатина с капустой, а третьи – как капли меда… Его собственная душа в эту минуту казалась ему больше всего похожей на помои. И вот в эту самую минуту Ми-каина приснилась ему, обняла, сделала снова мужчиной и отняла у него немного мужского семени.