Тьерри Коэн - Если однажды жизнь отнимет тебя у меня...

У Габриэля перехватило дыхание. Ему хотелось обнять ее, прижать к себе, поцеловать, рассказать все, что с ним приключилось.

«Я здесь, Клара, — мысленно проговорил он. — Я здесь, моя девочка, мое сердечко! Какая дурацкая случилась с нами история. Мы собирались жить и любить, а у нас все украли. Но я хочу, чтобы ты жила. Так надо. Нельзя остановить время на этой минуте. Ты должна жить, чтобы дать мне силы умереть».

По щекам Габриэля катились слезы.

Клара пошевелилась.

— Габриэль? — позвала она едва слышным разбитым голосом, словно почувствовав, что он стоит рядом.

Он отступил назад.

— Габриэль? — повторила она. — Ты здесь?

Теперь она обращалась к нему уверенно.

Он торопливо и неслышно закрыл за собой дверь и заспешил по коридору.

— Габриэль! — раздался отчаянный крик.

Он едва успел закрыть за собой дверь своего бокса, как услышал быстрые шаги сестер.

— Это молодая женщина из двадцать второй, — сказала одна.

— Бедняжка! — отозвалась вторая.

Габриэль в слезах повалился на кровать.

Он открыл глаза, и боль, притупленная искусственным сном, вновь очнулась, он снова видел перед собой лежащую на больничной кровати Клару, Клару, которая услышала его слова. Картина не отпускала его, она была с ним неотступно, она рвала ему сердце.

Клара звала его, и ее голос непрестанно звучал у него в ушах.

Неужели она почувствовала, что он стоит рядом?

Проводник открыл ему, что они будут вместе и после смерти. Может быть, их души сообщаются между собой?

Габриэль заблудился в тумане переживаний, он не понимал, не мог сообразить, что должен делать. Значит, нужно действовать спонтанно, доверяться интуиции. Но для начала желательно обжить новую реальность, приспособить ее к себе, чтобы не мешала действовать.

Габриэль постарался осознать как можно отчетливее положение, в котором оказался, и принял несколько решений. Он наметил две ближайшие цели. Во-первых, нужно собрать информацию о человеке, в чьем теле он теперь пребывал. Пусть он потерял память, но его поведение должно соответствовать поведению этого человека. А во-вторых, ему необходим толковый адвокат, который помог бы ему избежать предварительного заключения в ближайшие дни. Жестокая ирония: защищать собственного убийцу ради спасения Клары.

Габриэль встал и, заглянув в больничный шкафчик, обнаружил там коробку с личными вещами Александра. Взял бумажник, открыл, достал удостоверение личности. Его теперь звали Александр Дебер, ему исполнилось сорок пять, он жил в богатом предместье. Визитная карточка сообщила Габриэлю, что он занимает пост президента и генерального директора компании, занимающейся программным обеспечением медицинских учреждений. На фотографии его убийца стоял рядом со светловолосой женщиной, которую Габриэль видел у себя в боксе. Фотография была старая, потускневшая. Женщина выглядела красавицей, и девочка походила на нее. На обратной стороне фотографии подпись: «Дженна и Элоди, июль 2000, Лос-Анджелес».

Еще он нашел смартфон с разряженной батарейкой.

В боксе зазвонил телефон.

Габриэль подошел не сразу, потом решил, что не имеет права отгораживаться от реальности, и взял трубку.

— Алло!

— Это я, — сказал женский голос.

— Кто вы?

— Алисия.

— Алисия? Но… Сожалею… Но…

— Значит, это правда? Ты потерял память? О господи! — Голос собеседницы понизился до шепота.

— Скажите мне, кто вы, может, это мне поможет.

— Хорошо, я…

На секунду она заколебалась.

— Я твоя ассистентка… И любовница…

— Ах, вот оно что, — вот все, что сумел выдавить из себя Габриэль.

— Не может быть! Это просто безумие какое-то! — воскликнула она. — Мне кажется, что я говорю с незнакомым человеком!

— Представьте, у меня точно такое же впечатление, — невольно сыронизировал Габриэль.

— На работе все в шоке, — заговорила снова Алисия. — Все за тебя волнуются. Но ты не беспокойся, мы как-нибудь выкрутимся без тебя. Пока тебе не станет лучше.

— Спасибо.

— Ты один?

— Да.

— Говорят, ты можешь попасть под следствие.

— Так оно и есть.

— Я чувствую себя виноватой, — снова понизив голос до шепота, сказала она.

— Да?

— Да. Это же я настаивала, чтобы мы встретились.

— Понятно, — сказал Габриэль и ограничился этой короткой репликой.

Она помолчала.

— Знаешь, с тобой очень трудно разговаривать. — Голос ее звучал жалобно. — Я повешу трубку.