Тьерри Коэн - Если однажды жизнь отнимет тебя у меня...

— В соседней палате, — тихо ответил он.

Значит, он жив! Она успокоилась, но только на секунду. Опечаленное лицо друга говорило совсем другое.

— Как он?

Люка не ответил.

— Скажи, очень тебя прошу!

— Он… Он в коме.

— В коме?

Через несколько секунд Клара уже знала, что такое кома, и поняла, что жизнь Габриэля на волоске.

— Но… Он же выйдет из нее, — пролепетала она.

Люка пожал плечами, затрудняясь ответить.

— Исследования не закончены, нужно подождать.

Люка говорил неправду. Клара поняла это по тому, как он отвел взгляд. Она хотела его расспросить подробнее, но перед глазами все поплыло, а внутри стало пусто, будто ее выпили. Она опустила веки, спасаясь от нахлынувшей безнадежности.

Перед ней возникло лицо Габриэля, он улыбался ей огорченно и ласково.

Она хотела позвать его, кинуться в объятия, но все потонуло в навалившейся усталости.

Профессор Атали изучал результаты анализов.

— Гематома селезенки, — сообщил практикант, который принес эти результаты. — Положение пока стабильное, но нельзя исключить кровоизлияния в самое ближайшее время.

— Да, я вижу, — кивнул хирург. — Будем держать ее под наблюдением и, если понадобится, удалим селезенку, чтобы избежать разрыва.

— Да, конечно. Но… хирургическое вмешательство рискованно.

Хирургическое светило посмотрел на юного коллегу с особым вниманием.

— По какой же причине?

Практикант подтолкнул ему карту. Профессор досмотрел результаты анализов до конца.

— Черт! — выругался он.

Положил карту на стол и задумался. Случай этой пациентки был особым. Профессор и сам не знал, почему он был ему небезразличен. Он приучил себя обходиться без лишних чувств, работая с пациентами. Но судьба Клары Астье почему-то его трогала.

— Она знает? — уточнил он.

— Понятия не имею. Она отказывается с нами разговаривать.

Габриэль вынырнул из сна, не сохранив о нем никаких воспоминаний. В глубоком сне нуждалось израненное тело, а его душа, обитательница чужеродной оболочки, не извлекла из него никакой пользы.

Габриэля мучил вопрос, сколько времени прошло после аварии.

Высокий, полный мужчина в мешковатом костюме, войдя к нему в бокс, уселся возле кровати и холодно на него посмотрел.

— Инспектор Панигони, — представился он. — Ваше самочувствие позволяет отвечать на мои вопросы?

Мужчина был мало похож на полицейского. Добродушное круглое лицо, полнота, темные масленые глаза, мягкие движения свидетельствовали о жизнелюбии, почти что располагали к нему, но говорил он жестко.

— Экспертиза установила наличие у вас в крови значительного количества алкоголя. На этом основании, учитывая трагические последствия автокатастрофы, вы находитесь под следствием.

Габриэль принял сообщение с полным спокойствием.

Инспектор ждал ответа, но пострадавший остался безучастным.

— Я советую вам помогать следствию. В противном случае я буду вынужден требовать вашего ареста, как только вы выпишетесь из больницы.

Тюрьма. Угроза подействовала. Оказавшись в тюрьме, он не сможет ничем помочь Кларе.

— Я вас слушаю, — сказал он и удивился голосу, которым говорил: это был голос его убийцы.

— Расскажите мне, как произошло столкновение.

В мозгу Габриэля затеснились картинки — неотчетливые, беспорядочные, лихорадочные.

У него появилось искушение рассказать о них, сделав достоянием лихача-водителя, но он не позволил себе этого. Он и дальше должен разыгрывать амнезию, иначе как объяснишь полное незнание жизни человека, в чье тело теперь вселилась твоя душа?

— Я ничего не помню, — сказал Габриэль.

Панигони посмотрел на него с неприязнью.

— Так-таки ничего? Неужели?

— Свет фар. Потом потерял сознание.

— Амнезия не послужит для вас оправданием, — объявил инспектор, глядя на него с подозрением.

— Я не пытаюсь защититься. Я знаю, что виноват.

Полицейский разгладил галстук и поправил воротник рубашки.

— Очень хорошо. Я подожду. Вернемся к разговору позже.

— Могу я задать вам один вопрос, инспектор?

Инспектор разрешил, слегка кивнув.

— Какой сегодня день?

Панигони внимательно посмотрел на лежащего, словно бы прикидывая, не вовлекает ли подследственный его в свою игру.

— Понедельник.

Габриэль мгновенно подсчитал: два дня! После несчастного случая прошло два дня!

— В машине была женщина, — осторожно проговорил он.