Михаил Веллер - Приключения майора Звягина. Роман воспитания

Опять рассуждения о тряпках, телевизорах, мебели. Неприятно царапнуло упоминание о знакомстве в книжном магазине, так что удастся составить приличную библиотеку, а если с соответствующей переплатой покупать детективы по нескольку экземпляров, то их можно выгодно продавать и менять на черном рынке. Все это так, но… То, что месяц назад, когда он дрожащими пальцами вскрывал конверты, воспринималось как трогательные попытки вить гнездышко и казаться практичной, сейчас выглядело как-то… ну не самым лучшим образом выглядело.

Она писала, что готова на все, в любой момент все бросит и приедет, пусть он только скажет: она всем пожертвует, от всего откажется! И тут же намекала, что это ей дорого обойдется, но неважно, лишь бы ему было хорошо… Пусть только скажет.

И по телефону на переговорной она повторяла то же самое.

Что ж — он не требовал, чтоб она все бросала и приезжала. Она плохо себя чувствует. Ее подсиживают на работе. Она так любит театр. Ее мать положили в больницу и надо ежедневно ее навещать… Если она готова пожертвовать всем, лишь бы ему было хорошо — что ж, жертву должен, конечно, принести он, мужчина. Он потерпит. Вынесет. Он любит — значит, он обязан прежде всего заботиться о том, чтобы ей было хорошо, чтобы она была счастлива. Она не должна жертвовать собой — ему было достаточно и того, что она на это готова. Знание того, что она принадлежит ему, и ради ее блага он жертвует желанием видеть ее, быть с ней сейчас, всегда, — это знание наполняло его спокойствием и самоуважением. Он чувствовал себя хозяином ситуации. Все будет.

Он бережно сложил письма в пакет и спрятал на место — на дно сумки, под вещи. Включил Борин магнитофон и задумался…

В смутном настроении он не осознавал еще, что же именно его раздражает и обескураживает, даже начинает слегка тяготить: это были еще не чувства, а тени, контуры чувств. Он боялся отдать себе отчет в том, что Рита уже не значит для него столько, сколько значила раньше, всегда, до той встречи, до отъезда.

…Зато во всем этом отдавал себе отчет Звягин. Со стороны все просто, с вершины прожитых лет все яснее… Создавшиеся отношения следовало свести на нет, причем так, чтобы не травмировать Сашу, а напротив — принести облегчение, освобождение (задачка, а!).

— Интересно, не родился ли я иезуитом? — спросил он как-то Риту, наставляя, как следует писать очередное письмо.

— А мне его жалко, — тихо призналась Рита. — Всеми обманут…

— Маленькая поправка: всеми спасаем! — жестко возразил Звягин. — Не нравится? Так выходите за него замуж, он согласен, да?

— Вы думаете, у него это пройдет — ко мне?.

— По преданию, на кольце одного древнего мудреца было написано: «Все пройдет». А на внутренней стороне кольца: «И это тоже пройдет». Человек может вечно тосковать по тому, чего он страстно желает и не имеет. Но если он полагает, что полностью владеет этим, то может потерять интерес и охладеть. Особенно если есть что-то другое. В смысле — другая.

— А есть другая? — спросила Рита ревниво.

— Женщины, — сказал Звягин. — А вам бы хотелось остаться единственной, разумеется. Да, есть.

— Вы оплели его паутиной обмана! — вдруг театрально оскорбилась Рита.

— В цирке такая паутина называется страховочной сеткой, — в тон ей ответил Звягин.

Другая работала там же, где раньше Саша.

— Как вы меня нашли? И зачем? — удивилась она печально.

— Сашины родители рассказали, — пожал плечами Звягин, — что живет на свете одна девушка, безнадежно влюбленная в их сына. Вот я и подумал, что вы — именно тот единственный человек, который необходим, Оля.

По мере развития беседы Олино лицо меняло цвет от нормального к розовому, красному, пунцовому и белому.

— Но я ему никогда не нравилась.

— Понравишься.

— Вообще ему нравятся брюнетки, он сам говорил.

— Покрасишься.

— Я толстая.

— Похудеешь.

— Я неинтересный человек…

— Напряжешься. Заинтересуется.

— Но как я уеду из Ленинграда?

— На поезде.

— Что я там буду делать?!

— Я скажу.

— Где, как, с чего?.. — Она еще не воспринимала слова Звягина всерьез. Веяло несбыточной фантазией, наивными грезами. И лишь постепенно доходили до сознания аргументы — собеседник производил впечатление никак не мечтателя, а скорее деляги.

— А где я буду работать?

— На заводе. В узле связи. Программисткой. По специальности. Они недавно приобрели новую аппаратуру, возьмут готовно.

— А где жить?

— В общежитии. Дадут. Но лучше снять комнату.