Сергей Ермолов - Смешная любовь

- Неужели тебе не хочется быть нежной? – я опять спросил устало и растерянно, уже не надеясь получить ответ, который, как мне казалось, Наташа сама не могла найти.

- Ты не получишь, что хочешь.

- Знаешь, иногда очень трудно следить за ходом твоей мысли.

- Понять меня не сложно. Тебе ничто не мешает.

- Разве мы не должны помогать друг другу?

- Не могу представить, почему ты решил, что мне это интересно.

- Мы нужны друг другу.

Я жалею о том, что говорил. Всегда не просто искать оправдания для себя. Я не хотел измениться. Мне не удалось разозлиться на Наташу и огорчить ее безразличие. Мои слова оставляли ее равнодушной. Иногда я бываю скучен даже для самого себя. Я никому не могу рассказать об этом.

- Когда я отворачиваюсь, - сказала она, - я даже не могу вспомнить, какой ты. А когда тебя нет, я совсем о тебе не думаю. Это происходит со всеми.

- Нет, - я не посмотрел на нее. А следовало. Наташа – единственная женщина, с которой мне не хотелось спорить.

Она не сомневалась в своей власти надо мной. Мое отчаяние мучило только меня. Иногда казалось, что Наташа вымещает на мне свои беды, о которых ничего не говорит. Мне хотелось ощущать виноватым только себя.

- Клоун, - сказала она.

- Во мне невозможно ошибиться. В споре всегда проигрывает тот, кто любит сильнее.

- Умение унизить мужчину необходимо каждой женщине.

- Я все-таки мужчина.

- Конечно, прежде всего, все вы – мужчины.

Я знал, что Наташа смеялась надо мной. Обида делала меня более беспомощным. Я был для нее мальчишкой, а мне хотелось быть жестоким и несговорчивым. Я даже не смотрел на нее. Но мне никогда не удавалось быть грубым, когда я злился.

- Ты хочешь что-то спросить у меня? – каждая женщина старается вообразить себя умнее мужчины.

Я боялся узнать, что Наташа разочаровалась во мне. Это опасение преследовало даже во сне.

- Я не люблю тебя, - почти шепотом сказала она. – Ты же сам это понимаешь. Ты меня тоже не любишь.

- Этого не может быть. Мы не любим друг друга. Разве такое возможно?

- Мужчины выдумывают свою любовь также часто, как и своих любимых. Я ведь говорила тебе – никогда не делай этого, никогда. Оставь меня в покое. Ты что оглох? – Наташа вынуждала меня чувствовать себя виноватым.

«Что случилось?» подумал я.

Что-то действительно случилось? Я не понимал.

Она смотрела на меня, не то улыбаясь, не то с гримасой боли.

- Наташа, я очень тебя люблю, - я не знал, почему это говорю. Просто чувствовал, что надо сказать ей это.

- Не пытайся измениться. Какой-нибудь женщине ты сможешь понравиться и таким, какой ты есть.

- Я никогда не ношу масок, за которые удобно прятаться.

- Ты все еще хочешь что-то доказать самому себе.

Она не сказала ничего, против чего я мог бы возразить. Я боялся стать чужим для нее. Невозможно убедить женщину, которой безразличен. Наташа относилась ко мне не так, как мне хотелось. Я очень долго старался не думать об этом. Но невозможно не замечать равнодушие любимой женщины.

Я избавлялся от сомнений в любви. Нужно уметь отказываться от всего лишнего в себе. Что я хотел? Как плохо я знаю себя.

- Не понимаю, как можно быть такой жестокой, - мне нравилось обвинять женщину, которую я любил.

Лицо Наташи после моих слов передернулось, как от удара. Мне стало стыдно, что я произнес такие злые и к тому же неискренние слова.

- Пожалуй, я была права, что раньше отгоняла от себя мальчишек.

- Я не хочу с тобой спорить, - мне было необходимо спорить с ней.

- Если стараешься причинить кому-нибудь боль, то незачем выбирать для этого более удобное время. Пытаясь быть добрым, обычно причиняешь еще большую боль, - желания Наташи всегда были убедительнее ее мыслей. – Зачем я тебе это говорю?

Я подумал «мне это неизвестно».

Я не хотел радоваться тому, что печалило Наташу. Противоречить самому себе очень легко. Все вдруг изменилось. Стало еще хуже для меня, хотя я с самого начала не был хозяином положения. Любовь – главное препятствие между нами.

- Тебе очень хочется избавиться от меня, - я не знал, радоваться этому или огорчаться.

- Как ты догадался?

- Что-то не так?

- У твоей любви очень много условий. Зачем ты выдумываешь меня? – она спросила не для того, чтобы услышать правдивый ответ.

- У тебя такое лицо, как будто ты оправдываешься, - я мог согласиться с Наташей, но не соглашался с собой.

- А что же я делаю? – ее лицо стало растерянным, и мне это было приятно.

- Ты оставляешь меня одного?

- А тебе страшно оставаться наедине с самим собой?