Сергей Ермолов: Соблазн свободы

Что о себе боятся рассказать другие люди? Все вокруг талантливее меня. Я не знаю, как мне избавиться от ощущения своей бездарности. Самое худшее легко становится неизбежным. Реальность менее интересна, чем мои размышления о ней. Я испуган возможностями слов.

Мне очень сложно отделить себя выдуманного от себя настоящего. Нужно уметь различать фантазию и действительность.

В моей жизни для меня нет ничего более важного, чем мои иллюзии. Я – мой единственный жизненный опыт. Другой жизни у меня уже не будет. Я очень старательно выстраиваю свою жизнь по своим странным законам.

Странность моего взгляда на мир – это почти обязанность. Я перестал удивляться своему несовершенству. Я изуродован попытками жить.

Жизнь естественна только в виде провокации Бога.

Я пытаюсь взорвать этот мир словом. Взорви его иначе.

Мне необходимо прятать свой мир от всех. Я знаю, что слова ведут меня к пропасти. Когда мир падает в пропасть, глупо стараться удержаться на краю.

Иногда радость – это предательство. Я знаю о странности своего отношения к жизни. Все мои размышления сводятся к мысли – жизнь – трагедия.

Я так живу. Мне нравится уметь быть странным. Я не намерен уступать себя реальности.

Слово – это действие. Слова важнее действий.

Моей натуре свойственна вера в чудеса. Почему бы не поверить в еще одно?

Я верю в чудеса, но еще больше я верю в то, что они нам очень нужны.

Утром я продолжу жить в выдуманном мною мире, будучи пленником самообмана, когда знания о правде и реальности спрятаны в дальнем уголке моего разума. Возможно, бремя этой тайны станет слишком тяжелым, чтобы продолжать нести его. Возможно, нити, которые крепко накрепко связали все в узелок, начнут рваться. Где то, опять же подсознательно, я, наверное, решил прекратить жить в этом странном состоянии обмана и тайны.

Я не уверен, что понимаю других. Я даже себя не понимаю. Мне хочется исправить себя, как ошибку.

Меня злит моя беспомощность. Мне нравится, когда меня что-то злит.

Я не хочу смеяться. Улыбка всегда причиняет мне боль. Я себя веселым не помню.

Слова – это стены, которыми я окружаю свою реальность. Иногда нет ничего важнее слов.

Я очень старательно прячу свой мир от окружающих людей. У моей жизни не может быть других подробностей.

Каждый человек вынужден что-то терпеть. Я терплю себя.

Я никогда не был умен. А перестал сожалеть об этом только сейчас. Все смотрят на меня с сожалением. И я не смотрю на себя иначе.

Я боюсь стать таким, каким описываю себя. Словами нельзя ничего объяснить. Слова выдуманы для приговоров.

Человек всегда стремится убить своего Бога. Для человека реален только мертвый Бог.

Бог равнодушия – единственный Бог, которого достоин человек.

Я не осуждаю вас за то, что досталось вам даром, хотя и завидую.

Живут другие. Я могу лишь писать. Я чувствую обреченность своего творчества.

Что я делаю? Я, который всегда так осторожно шагал по жизни.

Рассказывать о себе правду неприятно. Я не хочу чувствовать себя ничтожеством.

Слова – не самое важное, что есть в жизни. Но иногда в жизни не остается ничего, кроме слов.

Конечно, свет уличного фонаря менее вреден, чем яростное сияние солнца, но он тоже небезопасен.

Ничто не безопасно.

3

Идет дождь, но не сильный и к тому же без ветра.

Я попадаю в странную зависимость от реальности. Я распят на своем творчестве. Я истекаю словами, как кровью.

Кто рожден квадратным, не умрет круглым …

Идет дождь. Очень сильный — крупные капли дождя стучат по оконным стеклам.

Мое творчество – это ложь. Реализация стремления к непорядочности. Я смеюсь над невостребованностью гениев. Мой успех был бы нарушением всех возможных правил.

Хочу только одного: чтобы как можно скорее настала следующая суббота.

Я ошибся, посвятив жизнь творчеству. Я оказался не способен ни на что, кроме написания бездарных романов.

Утром дождь прекратился, но тяжелые облака по прежнему прижимались к земле.

Я всегда знал, что меня не полюбят таким, какой я есть. Полюбят только за мой успех. И я старался добиться успеха. Не получилось.

Вот такие дела.

Может, и правда есть смысл быть вечным оптимистом.

Я не сержусь, потому что вы тоже живые существа и, следовательно, несовершенны. Может, вы некрасивы, может, соображаете слишком туго или слишком быстро, чтобы это шло вам на пользу, может, вы глухой, немой или слепой, обреченный природой на отчаяние и ненависть к себе, или испытываете необычный страх перед Смертью. Каждый из нас несет свое бремя.