Марк Леви - Где ты?

Полицейский спросил, является ли он отцом малышки. Филипп, покосившись на Мэри, кивнул. Детектив предложил ему присоединиться к беседе. Долгих десять минут он расспрашивал их, что, по их мнению, могло послужить поводом для бегства. Есть ли у Лизы дружок, не порвала ли она с ним недавно, было ли в ее поведении что-то странное, указывавшее на ее намерения?

Филипп с досадой встал. Эта игра в вопросы и ответы не поможет им найти дочь. Она ведь не прячется тут, в гостиной, все эти дурацкие вопросы пустая потеря времени. Заявив, что по крайней мере один человек отправляется ее искать, он вышел, хлопнув дверью. Полицейский ошарашенно поглядел ему вслед. И тогда Мэри рассказала, что Лиза их приемная дочь, что муж накануне наорал на девочку, впервые за все время, что она у них живет. Она не упомянула, что сама сказала Лизе в машине. Она хотела утешить девочку, а теперь стала думать, не спровоцировала ли своими словами ее бегство.

Инспектор убрал блокнот и направился к двери, пригласив Мэри заглядывать за сведениями в отделение. Он попытался ее успокоить: в худшем случае девушка переночует на улице, а завтра утречком вернется. Обычно бегство из дома заканчивается именно так.

Ночь обещала быть долгой. Филипп вернулся несолоно хлебавши, с сорванным голосом. Мэри сидела за кухонным столом. Взяв ее ладони в свои, он пробормотал извинения. Положил голову ей на плечо, поцеловал в щеку и пошел наверх, к себе в кабинет. Мэри проводила его взглядом. Потом поднялась за ним следом и вошла, не постучавшись.

— Я понимаю, что ты не в силах этим заниматься, я тебя понимаю. Но заниматься этим нужно. Ты останешься дома, приготовишь ужин и будешь отвечать на телефонные звонки. Если что-то выяснится, ты тут же перезвонишь мне в машину, а я съезжу и выясню, как у них продвигается дело.

Не дав ему времени возразить, она развернулась и вышла. Из окна кабинета он смотрел, как она бежит к машине, садится в нее и машина исчезает за поворотом.

Лицо Миллера не предвещало ничего хорошего. Усевшись перед ним, она испытала жгучее желание закурить, когда закурил он. Патрули облазили все места в городе, где обычно тусовалась молодежь, опросили некоторых подружек Лизы, и теперь в полиции считали, что она села либо на поезд, либо в автобус до Ман-хэттена. Инспектор Миллер уже отправил факс в центральную диспетчерскую Нью-Йорка, откуда извещение о побеге разошлют по всем полицейским участкам города.

— И что потом? — спросила Мэри.

— Мадам, у каждого инспектора порядка сорока таких досье на столе. Большинство подростков возвращаются домой через три-четыре дня, нужно подождать. Мы продолжим поиски в Монтклере, но Нью-Йорк не в нашей юрисдикции, и у нас нет никакого права туда влезать.

— Наплевать мне на ваши административные границы. Кто конкретно будет заниматься поисками моей дочери?

Миллер понимал ее отчаяние, но что он мог поделать? Разговор был окончен. Мэри была не в силах подняться со стула. Миллер, поколебавшись, выдвинул ящик и протянул ей визитку.

— Сходите завтра к этому человеку, скажите, что вы от меня. Он детектив в Южном Мидтауне, я ему предварительно позвоню.

— Почему бы вам не позвонить ему сейчас?

Миллер поглядел ей в глаза и взялся за телефон.

Вызов принял автоответчик. Миллер собрался повесить трубку, но по настоянию Мэри оставил сообщение, вкратце изложив причину своего звонка. Горячо поблагодарив полицейского, Мэри вышла из комиссариата.

Она доехала до вершины холма Монтклер, откуда был виден Нью-Йорк, простиравшийся в бесконечность. Где-то там, среди миллионов сверкающих огоньков, бродит в ночи четырнадцатилетняя девчушка. Мэри завела машину и двинулась к шоссе, ведущему в Большое Яблоко.

На автобусной станции она показала всему персоналу фотографию Лизы, которую носила с собой в бумажнике. Девочку никто не опознал. Мэри вспомнила о центре, где делала распечатку своего диплома, когда еще жила в городе. Центр работал всю ночь. Она отправилась туда. Там дежурила светловолосая студентка лет двадцати. Мэри объяснила девушке, что ей нужно. Девушка, посочувствовав, предложила Мэри кофе и уселась за компьютер. Набрав слово «разыскивается», она напечатала все сведения, которые сообщила ей Мэри. Распечатав листок, она помогла приклеить фотографию, а потом сделала сотню копий. Мэри вышла на улицу, один листок студентка прилепила на витрину.

Мэри объезжала квартал за кварталом, неспешно колеся по городу. Встречая полицейскую машину, она останавливалась и вручала полицейским, с которыми делила вахту, листовку с фотографией. В семь утра она явилась в седьмой участок и протянула сидящему в дежурке полицейскому визитку, переданную ей Миллером. Дежурный сверился с записями в журнале и сказал, что ей придется подождать или прийти позже. Нужный ей лейтенант придет только в восемь. Мэри уселась на скамейку и с удовольствием взяла стаканчик кофе, который дежурный предложил ей полчаса спустя.