Марк Леви - Следующий раз

Стоя у окна, он сначала считал проезжающие по улице машины, потом прикидывал, сколько уйдёт времени у контролёра-парковщика, чтобы выписать протокол. Он насчитал семь новых посетителей в кафе напротив, четверо из которых пили и ели внутри. Потом прикинул высоту уличного фонаря: всего-навсего два с чем-то метра. Когда на улице появился красный «купер», Джонатан перестал дышать; но машина проехала, не остановившись. Он вздохнул, подошёл к столу Клары и снял телефонную трубку.

— Ты где? — спросил он Питера.

— В аду! У меня чудовищное похмелье, а тут ещё собрание начинается на час раньше…

— Ты собрался?

— Уже четыре раза глотал аспирин, если ты об этом, и подумываю о пятой таблетке. А почему у тебя такой голос? — спросил Питер, когда Джонатан уже собрался вешать трубку.

— Что у меня с голосом?

— Ничего особенного. Можно подумать, что ты только что с похорон собственной бабушки.

— Увы, старина, с тех пор уже минуло много лет.

— Прими мои соболезнования. И не сердись, у меня от страха поджилки трясутся.

— Я с тобой. Крепись, всё будет хорошо.

— Положив трубку, Джонатан стал от нечего делать наблюдать за Фрэнком, возившимся в задней комнате.

— Вы давно здесь работаете? — спросил он его, кашлянув.

— Мисс Клара наняла меня три года назад, — ответил молодой человек, задвигая ящик с документами — Вы с ней хорошо ладите? — задал Джонатан следующий вопрос.

Фрэнк удивлённо посмотрел на него и молча продолжил работу. Прошёл час, прежде чем Джонатан опять нарушил молчание: он предложил Фрэнку пойти съесть по гамбургеру, но тот оказался вегетарианцем.

В зале заседаний Питер опустился на единственное свободное место за большим столом из красного дерева. Устроившись в кресле поудобнее, он стал ждать своей очереди. Каждый раз, когда кто-нибудь из коллег брал слово, ему чудилось, что у него в ушах маневрирует на ржавых гусеницах целая танковая дивизия, а виски ломило, как от близких залпов крупнокалиберных орудий. Заседанию не было видно конца. Наконец сосед Питера справа закончил презентацию, и слово предоставили ему самому. Члены совета листали розданные им досье. Он подробно изложил расписание своих торгов, уделив особое внимание аукциону в Бостоне в конце июня. Когда он сообщил о своём желании предложить там среди прочего только что выставленные картины Владимира Рацкина, по собравшимся пробежал шепоток. Слово взял председатель, он же директор. Он напомнил, что клиентка, предлагающая картины Рацкина, — крупная галеристка. Если она доверит эти полотна компании «Кристиз», то будет вправе ждать особого внимания к ним. Торопить события нет необходимости. Вполне подойдут и торги, намеченные в Лондоне во втором квартале.

— Мы все читали эту статью и искренне вам сочувствуем, дорогой Питер, но я сомневаюсь, что вы сумеете создать вокруг Рацкина событие должного масштаба. Это, как-никак, не Ван Гог! — весело закончил председатель.

Смех коллег вывел Питера из себя, но не оставил ему аргументов.

Вошла ассистентка с подносом, на котором возвышался тяжёлый серебряный чайник. Совещание не возобновлялось, пока она не обошла вокруг стола и не обслужила всех желающих. В открытую дверь Питер увидел выходящего из кабинета Джеймса Донована — того самого, кто в воскресенье отправил ему в Бостон электронное письмо.

— Прощу меня извинить, я сейчас! — пролепетал Питер и выскочил в коридор.

Поймав Донована за рукав, он затолкал его в угол — За два дня я отправил вам шесть посланий! — прошипел он. — Вы что, потеряли номер моего телефона?

— Здравствуйте, мистер Гвел, — отозвался Донован невозмутимо.

— Почему вы мне не позвонили? Тоже злоупотребляете чтением газеток?

— У меня украли мобильный телефон. Вообще не знаю, о чём вы толкуете…

Питер постарался взять себя в руки. Он сделал вид, что стряхивает с пиджака Донована пыль, и отвёл его чуть дальше.

— У меня к вам страшно важный вопрос. Попробуйте собраться с мыслями, как это вам ни трудно, и дать тот единственный ответ, который я жажду услышать.

— Я сделаю все от меня зависящее, сэр.

— Не вы ли написали мне по электронной почте, что предстоит продажа пяти картин Рацкина?

Молодой человек достал из кармана блокнот в кожаном переплёте, пролистал его сначала в одну, потом в другую сторону. Наконец, задержав взгляд на одной страничке, он радостно ответил:

— Совершенно верно, сэр!

— Откуда вы взяли цифру пять? — спросил Питер, с трудом сдерживаясь.