Жиль Легардинье - Совсем того!

— Давай сюда контракт, ты, дырка от ануса!

— Эндрю, спокойнее, оно заряжено, — вмешался Манье. — И потом, по-французски говорят «дырка от задницы». Отверстие — слово скорее из области техники. Кстати, это ведь я должен играть злого полицейского…

Риелтор стоял не двигаясь.

— Ты вообразил себя на Диком Западе, несчастная деревенщина? — с трудом проговорил он, глядя Блейку прямо в глаза. — Ты дорого за это заплатишь.

С удивительным проворством Блейк вскинул ружье и выстрелил по седану. Боковые стекла разлетелись вдребезги, дверцы были изрешечены дробью. Звук ружейного выстрела отозвался эхом от окрестных холмов.

— Ты полагаешь, что пристрелить такого паразита, как ты, для меня проблема? Подумай хорошенько. Зачем мне бросать собственное дело и поступать так, как выгодно вам? Я влеплю тебе пулю, потом разрежу тело на куски и скормлю собаке… Посмотри на свою тачку, кретин, и ты увидишь, на что станет похожа твоя крысиная голова, если ты не отдашь мне то, что я у тебя прошу.

Блейк передернул затвор. Мужчина сглотнул слюну.

— Эндрю, — заволновался Манье, — ты весь красный. Ты хочешь его укокошить? Кстати, я знаю местечко, где можно спрятать трупы. Никакие экскаваторы не найдут.

Агента помоложе охватила паника: он пустился наутек, бросив коллегу с документами.

— Мы можем обсудить… — проговорил мужчина изменившимся голосом дуло ружья больно давило ему на челюсть.

— Ты рассчитываешь меня купить?

— Сколько ты хочешь?

— Весь контракт. И ты исчезаешь.

— Он хочет сказать, — вмешался Манье, — что ты гонишь бумаги, а потом делаешь ноги, кретин.

— А если ты хоть что-нибудь сообщишь хозяйке, клянусь, я найду тебя и ты мне заплатишь, понял?

Манье пришел в сильное возбуждение:

— Он хочет сказать, что, если ты сболтнешь хоть слово хозяйке, тебя найдут и тебе будет крышка — ну, въехал?

На этот раз риелтор не на шутку испугался.

— У вас обоих крыша поехала, — дрожащим голосом проговорил он. — Совсем того! Это не торг, а грабеж.

— Ценный комплимент из уст специалиста. Спасибо. Давай сюда договор. А то крыша слетит с твоей головы, и она станет похожа на спортивную машину, о которой ты наверняка мечтаешь.

Мужчина бросил сумку с документами в снег. Манье быстро поднял ее и открыл. Предусмотрительный Блейк принялся обыскивать типа.

— Вы позволите? Риелтор поднял руки.

— Здесь обязательство по продаже! — победно воскликнул Манье. — Договор и акт! Есть! Ты был прав!

Блейк опустил ружье.

— Иди скажи своему храброму помощнику, что в таком ружье всего два патрона. Но, может, он и до двух считать не умеет. Уложили бы тебя, а не его.

Когда машина с риелторами рванула с места, Манье и Блейк помахали им рукой, точно провожали друзей.

— Мне кажется, он наделал в штаны, — сказал Филипп. — В какой-то момент я подумал, что ты и правда снесешь ему голову.

— Он либо сам дал бы мне бумаги, либо я взял бы их у трупа. Ни слова Мадам и помни: если явится полиция, мы все отрицаем.

Блейк и Манье двинулись к дому. Ступать по снегу было мягко. Погода стояла тихая, словно зима вела себя смирно, чтобы не мешать последним приготовлениям к Рождеству. Но снегопад, конечно, не заставит себя долго ждать.

— Филипп?

— Да?

— А что такое «совсем того»?

Усевшись рядышком на диване, Одиль, Манон, Эндрю и Филипп молча смотрели на мигающую в темноте елку. Разноцветные гирлянды бросали блики на их лица. Загораясь, лампочки словно будили затаившиеся в глубине колючих веток бесчисленные сказочные миры, давая волю воображению и воскрешая светлые воспоминания детства. Один котенок забрался под елку и пытался дотянуться до красного шара. Его братья и сестры весело копошились возле золоченой гирлянды. Кошачье семейство вполне освоилось в комнате, превратив ее в площадку для игр. Филипп аккуратно отцепил коготки хорошенького котенка тигровой раскраски, слишком заинтересовавшегося его любимым свитером. Мефистофель, пользуясь минутой, блаженно спала, свернувшись клубочком на коленях у Одиль.

— Если бы я встретила Деда Мороза, — прошептала Манон, — я бы попросила у него детскую для маленького, выйти замуж за Жюстена и остаться работать здесь, со всеми вами…

— А я попросила бы сбавить мне годков десять, — включилась в игру Одиль. — И подарить мне немножко смелости… Хотя вряд ли у него в мешке есть такие подарки…

— А мне, — подхватил Филипп, — мне бы хотелось посидеть за столом с мамой и папой. Один только раз. Мы бы о многом поговорили. Мне столько нужно им рассказать… И еще… Я бы хотел провести такой же вечер, как сегодня, со своими детьми, если б они у меня были…