Пере Калдерс - Рассказы писателей Каталонии

Я привел эти доводы Марии Антонии, а заодно напомнил, что дача, куда мы никогда не ездим, но при этом и не хотим сдавать, между прочим, лишняя трата денег. Однако я совершенно напрасно вообразил, что смогу сбить с толку столь рассудительную женщину, как моя жена.

— Да, правда, — сказала она, — но скажи, уверен ли ты, что вся история с дачей не повторится снова?

Конечно, я далеко не был в этом уверен и, пытаясь защищаться, пустился философствовать:

— Кто может быть хоть в чем-нибудь уверен до конца, Мария Антония? Сейчас мы живы и здоровы, а завтра можем отойти в мир иной. А там, наверху, великолепный вид и дивный воздух. К тому же не забудь, что мы прожили в этих горах пятьсот лет…

— Кто это прожил пятьсот лет? — спросила Мария Антония с притворным удивлением.

— Мой род.

— А, ну да… Вообще-то такие долгожители мне неизвестны, разве что Мафусаил… Впрочем, поступай как знаешь. Главное, чтобы тебе нравилось.

Плутовка! Она отлично знала, что соглашаться со мной — самый верный способ заставить меня усомниться в своей правоте, ведь я такой же нерешительный, как Гамлет или папа Павел VI.

— Не в том дело, нравится мне или нет. Просто нужно хорошенько все обсудить… Подумай, может найтись хороший покупатель, который предложит за дачу большую цену. Подумай…

— Ну почему я должна так много думать? Кажется, поменять дачу на Кан Сэк де Тофла — твоя идея, а вовсе не моя.

— Вот я и хочу узнать твое мнение.

— Да ведь я уже сказала — главное, чтобы тебе нравилось.

Итак, мы снова вернулись к тому, с чего начали. Жена, как обычно, решила взвалить всю ответственность на меня.

— Нет, дорогая, тебя совершенно невозможно понять, — лицемерно сказал я.

— Да что тут понимать? Твоя идея — просто чудо.

Ну, это уже переходило всякие границы. Как все-таки коварны женщины и как они играют нами!

— Ты что, смеешься? Я не господь бог и не совершаю чудес…

— Хорошо, хорошо, твоя идея, скажем… вполне приемлема.

— Ты правда так считаешь?

— Ну да.

— Конечно, если старик согласится.

— Естественно.

Ничего не поделаешь — моя идея ей не нравилась, не нравилась, и все тут. Я страшно злился, хотя в глубине души благодарил Марию Антонию за то, что она не спорила со мной. Однако был ли я сам уверен в том, чего хочу? Ведь нельзя забывать, сколько всего нужно переделать в доме, который еще в XV веке был вполне пригоден для жилья, но теперь превратился в развалины без водопровода и ванной, без электричества и без всякой возможности провести его туда. Как бы мы ни были близки к первозданной природе, избавиться от дурной привычки мыться не так-то просто. Конечно, вид с горы открывался великолепный, но нельзя же всю жизнь только и делать, что любоваться им? А дорога, напоминающая русло пересохшей реки, несущейся к водопаду? Вряд ли друзья захотят прокатиться по ней только для того, чтобы посетить нас. В прошлый приезд мы отделались сломанной рессорой, а в следующий вполне можем полететь с горы вверх тормашками. А общение с господом богом? Наверху есть маленькая часовенка, но где, скажите на милость, отыскать священника? К тому же разрешение приглашать священника на дом, должно быть, устарело, а чтобы получить новое, нужно лгать и притворяться, что наше отменное здоровье не позволяет посещать церковь. Бедная Мария Антония, она ведь привыкла каждый день слушать мессу…

— Там, наверху, — сказала она, — ты наконец отдохнешь от городского шума и толп туристов.

Вот именно. Только случайно или нет Мария Антония завела об этом речь, понимала ли, какую струну заденет? Боюсь, никто и никогда не узнает правды, потому что моя жена — хорошо воспитанная женщина. Так или иначе, я сразу подумал о флигеле Кан Жерони, проданном какому-то иностранцу, который никогда не показывался там, но и не желал продавать свою собственность. Говорят, американец. Этого только недоставало! А если ему взбредет в голову приехать сюда развлекаться и он выставит по транзистору в каждом окне? Пожалуй, я действительно такой же пессимист, как Гамлет. Да неужели этот почтенный господин должен переехать на жительство в богом забытую Тофлу для того только, чтобы досаждать мне своими транзисторами? Вряд ли. Если бы перед тем, как что-либо предпринять, люди каждый раз старательно обдумывали, чем это может обернуться, они, наверное, никогда не вылезали бы из своего угла и сидели сложа руки (впрочем, Фома Кемпийский [15] Фома Кемпийский (Томас Хамеркен, 1379–1471) — средневековый мистик, августинский монах. Предполагаемый автор книги «Подражание Христу», основные идеи которой — признание греховности мира, проповедь аскетизма и уединения. рекомендует жить именно так). Все имеет свои преимущества и недостатки.