Тьерри Коэн - Я знаю, ты где-то есть

Ноаму захотелось ответить ему что-то резкое, но он сдержался. Слишком поздно затеяли они этот откровенный разговор. К чему теперь выяснять отношения?

– Прости меня, Ноам, – добавил старик.

Сын от волнения не мог вымолвить ни слова. Он лишь крепче сжал в знак прощения исхудавшую руку.

– Я устал, – прошептал отец.

– Тогда мы пойдем, – предложил Ноам.

– Нет, побудьте со мной, пока я не засну. При вас мне будут сниться прекрасные воспоминания.

Гюбер Бомон посмотрел сыну прямо в глаза, словно хотел, чтобы тот прочитал в его взгляде все, чего они до сих пор никогда не говорили друг другу. Затем его веки закрылись.

Элиза встала, Ноам последовал ее примеру. На лестнице она вытерла слезы.

– Нам повезло, – тихо сказала она. – Он так долго был с нами. Поразительно, что это случилось именно тогда, когда ты пришел его навестить.

Ноаму не хватило сил, чтобы ответить ей, и духа, чтобы признать, что, несмотря на боль, ему стало легче.

Поход к отцу очень много мне дал. Горы кажутся непреодолимыми, когда мы смотрим на их вершину, задрав голову. Но стоит только опустить ее и шагнуть вперед, как понимаешь, что покорить эту высоту в твоих силах.

До сих пор я лишь поддерживал тлеющую во мне злобу, соблюдая дистанцию, которую он сам установил между нами, награждая его разными эпитетами и таким образом снимая с себя вину. Элиза сделала первый шаг, потом еще и еще, и они в конце концов привели ее к прощению. Сомневаюсь, чтобы она когда-либо думала добраться до вершины отцовского утеса, но по крайней мере она оказалась способна сострадать.

Я же в своей злобе так и остался стоять внизу, глядя вверх и стуча в каменную стену. Я думал, что злюсь на отца, обвиняя его в том, что он добровольно ушел из моей жизни, предал меня. Но я ошибался: моя злоба была направлена против меня самого. Эта холодная, всепоглощающая, разрушительная ярость питалась и до сих пор питается моим бездействием. Я так и остался маленьким мальчиком на обочине – испуганным, растерянным, беспомощным.

Но сегодня я чувствую в себе желание действовать, сразиться с обступившими меня тенями, отыскать источник света, который рассеет их. Или по крайней мере отгонит назад, чтобы они шли не впереди меня, а тащились у меня за спиной.

Три дня спустя, придя домой, Ноам снова увидел сообщение от Сары. Что делать? Открыть его? Удалить? Задумавшись, он отошел от стола, налил себе виски, закурил и, встав у окна, принялся размышлять о событиях последних недель.

После всего, что произошло за это время, он был уверен в одном: его жизнь должна измениться. Ему пора перестать плыть по течению. На это были нацелены все принятые им в последнее время решения. Но для того чтобы задуманное действительно удалось, ему предстояло преодолеть последний этап: научиться не поддаваться страхам, порожденным его мрачным темпераментом. К этим мучительным страхам относились и загадочные сообщения, вообще вся эта нелепая – и слишком легко воспринятая им – идея, эта странная терапия, которая на самом деле таковой вовсе не являлась. Идти вперед по жизни, сменить обстановку, работу, преодолеть страх перед будущим – вот цели, гораздо более полезные и здоровые, чем эти сверхъестественные, гибельные поиски. Он принял твердое решение бросить эту странную авантюру. Попытка следовать путем, указанным Линетт Маркюс, ничего ему не дала. Хотя, если быть честным, она все же открыла ему глаза на собственные ошибки, на бессмысленность его существования. Уже одно это можно было отнести к положительной стороне дела. Что касается самого предсказания, он забудет о нем. В конце концов, даже если оно верно, крайне глупо посвящать последние дни своей жизни разгадыванию какой-то загадки. Приговоренные к смертной казни молятся, прощаются с близкими, пишут им письма, курят, едят, но никогда не требуют медицинского осмотра.

Он вернулся к столу и удалил сообщение.

– Так ты сделал это? – воскликнула Аврора.

– Да, я удалил это сообщение. Пустячное дело для всего человечества, но для меня – поступок весьма серьезный, – смеясь, ответил он.

Они перешли бульвар Осман и зашли в магазин. Аврора попросила его сходить вместе с ней купить кое-что перед отпуском. И он согласился, радуясь тому, что их отношения принимают дружеский характер. Расширение круга друзей – первое дело для того, кто желает добавить в свою жизнь позитива.