Владимир Колотенко - Хромосома Христа, или Эликсир бессмертия

– Если бы можно было…

Жора размышлял. Ему, конечно, и в голову не могла прийти мысль о воздействии на гены. Дело в том, что эта мысль не могла быть реализованной в нашей экспериментальной «кухне»: другие пути поиска, другие методы, другие мысли – стереотип. От этого нелегко избавиться. Мы нанизаны на привычки, как вобла на леску, пришпилены к ним, как бабочки к сукну. Мы как рабы, прикованные к веслу. Да, мы рабы своих стереотипов, и чтобы обрести хоть краюху свободы, нам необходимо предпринимать неимоверные усилия для ухода из-под их власти. К тому же мы настолько ленивы, что становимся ненавистны сами себе. Лень губительна для исследователя, и единственным лекарством от лени является каждодневная битва с собой. Хотя лень бывает и плодотворной.

То, что я украдкой подмешивал в наши композиции гены черепахи, не могло иметь решающего значения в нашем поиске. Нужны были клинические испытания, а это было, как говорят, целое дело.

– Что, если нам попытаться? – задумчиво произнес Жора, но так до конца и не сформулировал свой вопрос.

Затем мы ели суп из крапивы – похлебка, вкус которой невозможно забыть.

– Ммм! – мычал Жора, – как вкусно!

Я тоже суп нахваливал. Яичница с кружками поджаристой «московской» исправила первое впечатление. А чашечка кофе на десерт доставила истинное наслаждение.

Жора закурил и уселся в кресло-качалку.

– Скажи мне, – сказал он, кашлянув, – ты, и правда, не-е-е?..

Он всегда начинал разговор об этническом оружии с вопроса.

– Я сбегаю к озеру, – сказал я, чтобы этническое оружие вдруг не выстрелило. На кой оно мне?! Сказать откровенно – мне было достаточно Азы с нашим клоном, имени которого я так и не узнал. Гуинплен!.. Это было прозвище, кличка, но не имя. Как же назвала его Аза?..

– Сбегай…

– Я думаю, что…

– Хорошо думаешь, – сказал Жора, – ладно – беги к своему озеру.

Жора знал мое отношение к войне, к любому оружию, тем не менее, время от времени тестировал меня: не изменил ли я своего мнения? Я не изменил.

Уже по дороге домой мне впервые пришла в голову мысль, что я занят не своим делом. Я как раз пытался прошлогодними сосновыми шишками метров с десяти попасть в ствол огромной корабельной сосны. Все мои снаряды летели мимо, и только когда эта мысль вдруг упала на голову, я поразил, наконец-то! цель. Мне показалось, что сосна вот-вот рухнет… И еще был один вопрос, на который все это время я так и не мог найти ответа: что делала Аня тогда в том далеком темном ночном подвале? И зачем приходил туда Юра? А оружие – так на кой мне оно?!.

– Ты и в самом деле никогда не думал об этническом оружии? – спрашивает Лена.

– Всегда.

Но больше всего на свете меня привлекала мысль о гетерогенном геноме. Я не верил, что Аза – моя последняя попытка создания человека, скажем так, хорошо управляемого феноменологически и, как мечта и надежда, – человека совершенного: Homo perfectus или perfectum, я до сих пор не силен в латинских окончаниях.

– Perfect – это обыкновенный английский, – заметила Лена.

– Все равно. Так вот: я жил этой мечтой!

Прошло еще месяца три. Больше! Лето пролетело, как день, пришла осень… Деревья уже стояли голые, когда вдруг позвонил генерал и пригласил нас к себе.

– Вот они, виновники твоего торжества, – сказал он, когда мы вошли в его кабинет, кривоногому человеку с выпученными, как у рака, карими глазами, одетому в синий спортивный костюм с двумя белыми полосами по бокам.

Тот выбрался из кресла и шагнул нам навстречу.

– Рад познакомиться.

Он поочередно пожал наши руки, называя себя.

– Женя.

– Жора.

– Женя.

Я назвал себя. Он не отпускал мою руку и вопросительно смотрел на меня.

– Орест, – повторил я.

Он улыбнулся и, прикрыв на секунду глаза, кивнул.

– Ясно, – сказал он, – значит, это вы…

– Да, – вмешался генерал, – это им ты обязан своим выздоровлением.

Мы пили коньяк и много ели, говорили о событиях на Ближнем Востоке, затем пришла очередь крылатых ракет. Наш бывший пациент оказался генерал-майором ракетных войск Евгением Золотайкиным. Это был невысокий крепыш лет сорока пяти, у него был зычный командирский голос с хрипотцой и глаза навыкате, как у злого быка. Он оказался миролюбивым и добрым и Жоре едва доставал до плеча.

– Хотите анекдот?

Все смеялись, и было видно, что генералы нами довольны. На следующий день мы не поехали в наш институт.

– Возможно, это случайность, – сказал Жора, когда мы пили кофе, – что этот коротышка выздоровел благодаря нашему препарату. Но, возможно, и нет. Как думаешь?