— Я как раз был неподалеку…
И он выкладывал свою версию происшествия, по которой его участие в нем всегда предрешало исход событий. Однако если приходилось, он и вправду умел за себя постоять. Лоуренсо-трактирщик может подтвердить: у него на физиономии два шрама от ножа Зе Кальмара. Подумать только, этот паршивый испанец захотел вышвырнуть парня из своего заведения! Каброши, приходя в восторг от похождений Зе Кальмара, пожирали его пламенными взорами. Их сердца таяли, покоренные его ленивой поступью завзятого бездельника, его славой смельчака и забияки, его неотразимой манерой, рассказывая, доверительно обращаться к слушателям, напоминая им сходные случаи из их собственной жизни; они жадно ловили его взгляд, улыбку чувственного рта и окончательно теряли головы, когда их кумир начинал петь под гитару.
Едва очередной рассказчик заканчивал свою историю и на секунду воцарялось молчание, как одна из каброшей тут же спешила с просьбой:
— Спойте, сеньор Зе, уважьте народ…
— Да нет, девушка, к чему мешать такой интересной беседе, — прикидывался он скромником.
— Ну, не ломайся, Зе, пой…
— Да я и гитару оставил дома…
— Не беда… Балдо принесет…
Антонио Балдуино только этого и ждал и мчался со всех ног к лачуге Зе Кальмара. А тот все заставлял себя упрашивать:
— Я сегодня не в голосе… Пусть девушки меня простят…
Теперь уже все хором его уговаривали:
— Ну, спой, Зе…
— Ну хорошо, но только одну-единственную…
Но, конечно, за одной единственной следовало много других: тираны [11], коко [12], самбы, песни любовные, песни печальные до слез и приключенческие ABС — они больше всего нравились Антонио Балдуино:
Ах, свижусь ли с домом родимым, увижу ль родные края?
Схватили меня и в Баию везут арестантом меня.
Зе пел о разбойнике Лукасе да Фейра, любимейшем герое Антонио:
Богатства себе не скопил я, богатым не быть бедняку, но жил в своем собственном ранчо и ящик имел табаку.
В Баие мне суд учинили, тюрьма угрожала уж мне…
Но стражников всех раскидал я, а сам ускакал на коне.
Слушатели шепотом комментировали:
— Ну и смельчак этот Лукас…
— Говорят, он ни разу не промахнулся…
— И добрый, говорят, был человек…
— Добрый?
— А что? Он только богачей грабил, а награбленное отдавал бедным…
Грабитель — я бедных не грабил, да что и возьмешь с бедняка?
Но всех богачей-толстосумов моя настигала рука.
— Ну, слыхал?
— И по части женского пола был силен…
Каброши с глазами как пламень, мулатки с кудрями как шелк, креолки и белые крали — никто от меня не ушел.
Дойдя до этого места, Зе Кальмар победительным взором окидывал столпившихся каброшей и дарил им одну из своих неотразимых улыбок. Девушки взирали на него с обожанием, словно перед ними был сам Лукас да Фейра собственной персоной, а парни, глядя на них, покатывались со смеху. А дальше говорилось о верности разбойника своему слову и о его горделивой отваге:
Не выдам своих я собратьев, позор, коли выдам я их, пусть сам я погиб безвозвратно, не дам погубить я других.
О ком говорит вся округа и песни слагают о ком?
Я ловок и смел — ведь недаром меня все зовут главарем.
Но наступала минута, когда голос Зе Кальмара обретал особую звучность, а взгляд становился особенно томным. Так было, когда начинались куплеты на букву У:
У — тоже лишь гласная буква, как а, е, и, о, — потому прощальный привет посылаю друзьям и еще кой-кому…
Глаза певца не отрывались от очередной избранницы, и в тот миг он и впрямь был Лукас да Фейра, разбойник, убийца, не устоявший перед любовью…
Под аплодисменты собравшихся он заканчивал свою историю:
Я грабил и старых и малых, в жестокий пустившись разбой, но вот наступил час расплаты, назначенный злою судьбой
А потом следовала самба. Истинной печалью наполнял ее несравненно тоскующий голос Зе Кальмара:
Я покидаю край родимый, коварством изгнанный твоим…
Я покидаю край родимый, тоскою о тебе томим.
Женщины изнемогали от удовольствия:
— Ах, какой он красавчик!
— Как он выводит-то, прямо до слез…
Одна из них, с большим животом, видать, на последнем месяце, шепотом рассказывала другой:
— Мой-то, пока меня добивался, от меня ни на шаг не отходил… Подарками задаривал… Жениться обещал: мол, и в церкви обвенчаемся, и у судьи запишемся…
Читать дальше