Джеймс Тёрбер - Замерший замок и его часы

— Про это я уже прослышал, — ответил Цорн.

Герцог ухмыльнулся.

— Ты слышал правды только часть, вторая сильно хуже первой. Страшнее Тодала создание встречать не доводилось никому, поверь мне. Он весь из губ вонючих состоит и отвратителен его ужасный вид. И кажется, он умер много дней назад, но, глядь, он движется, как призрак, наугад.

Принц взял меч, посмотрел на него пристально и поспешно убрал в ножны.

— Тодала невозможно убить, — мягко молвил герцог.

— Он хляпает, — пояснил Послыш.

— Что такое хляпать? — спросил принц.

Герцог, Послыш и Слыш злобно захохотали.

— Время бежит, принц, — напомнил герцог. — У тебя уже осталось восемь часов и еще девяносто. Спешу пожелать тебе спокойствия и счастья.

Широкая дубовая дверь на другом конце комнаты вдруг распахнулась, и принц увидел полночное небо, перерезаемое полыхающими молниями и плотно падающими потоками дождя.

— Последнее предупреждение и предостережение, — промолвил герцог. — Не советую чересчур полагаться на Голукса. Он часто отличить не может того, что есть, от того, чего быть не может, и иногда путает то, что быть должно, с тем, что есть на самом деле.

Принц взгляд последний свой послал Послышу, герцогу и темному пространству, где, по его подсчетам, Слыш стоял.

— Приду, когда часы пробьют пять раз, — предупредил он и покинул покои. Зловещий хохот герцога, Слыша и Послыша провожал его, пока он проходил в дверь, спускался по ступеням и погружался в ночь. Когда во тьме он сделал несколько шагов, то вдруг, подняв глаза, увидел яркий свет в одной из комнат замка. Он поглядел в окно, и показалось принцу, что нежная принцесса Саралинда стоит там, притаившись. И вдруг к ногам его упала роза. Принц поднял нежный дар поспешно, но тут же злобный хохот услыхал он герцога и двух его шпионов. Пока от замка в полночь удалялся, смех провожал его, но вскоре стих вдали.

Не успел принц отойти от угрюмого замка, как почувствовал, что кто-то осторожно притронулся пальцем к его локтю.

— А вот и Голукс, — гордо объявил его приятель, — единственный в мире Голукс.

У принца не было никакого настроения поддерживать шутки и прибаутки веселого старичка. Голукс уже не казался ему таким необыкновенным, и даже его неописуемая шляпа приобрела вдруг вполне заурядный вид.

— Герцог не считает, что ты такой мудрый, каким, он считает, ты считаешь себя, — выпалил принц.

Голукс улыбнулся.

— А я думаю, он не такой мудрый, как, он думает, я думаю про него, — ответил Голукс и продолжил: — Я побывал в покоях герцога и знаю сроки. Ах! Я не был ни ангелом, ни стрекозой, но думал — о времени мыслят они. Для нас же секунды-то звук лишь пустой. А что для нас месяцы, что для нас дни?

— Но как ты пробрался в покои? — удивился принц.

— Я — Слыш, — пояснил Голукс, — вернее, герцог так считает. Никогда не доверяй шпиону, которого не можешь увидеть. Я очень стар, но герцог наш хромее, я очень мал, но герцог холоднее. Ах, он не глуп, но я его умнее, довольно мудр, но я, ей-ей, мудрее.

Покинувшее было принца мужество постепенно возвращалось.

— Мне кажется, ты самый замечательный на свете человек! — воскликнул он.

— Кто мнения меняет каждую минуту, не отличит жирафа от верблюда, — назидательно изрек Голукс и нахмурился. — У нас осталось лишь восемь часов и еще девяносто на поиски драгоценных камней.

— Ты сказал, что в запасе у тебя имеются иные планы, — напомнил принц.

— Какие такие планы? — удивился Голукс.

— Ты не объяснил, — вздохнул Цорн.

Голукс сосредоточенно смежил веки и стиснул руки. Подумав, он сказал:

— Тут поблизости, не далее чем за сорок часов ходьбы отсюда, потонул корабль с сокровищами. Но, держу пари, герцог уже порыскал по палубам, порылся в поклаже путешественников и похитил сокровища.

— Похоже на то, — печально промолвил принц.

Голукс подумал еще немного.

— Если бы шел град, мы могли бы покрасить его кровью в красный цвет, а потом превратить в рубины.

— Но града нет, — заметил Цорн.

Голукс глубоко вздохнул.

— Похоже на то.

— Задание слишком сложное, и мне его не выполнить, — печально признал принц.

— Я могу исполнить множество задач, которые никак нельзя исполнить, — возразил Голукс. — Могу найти я вещь, которую не вижу, и увидать предмет, который не могу найти. Тебе понятно, что это за вещи? Так вот: то, что могу найти я, но не вижу — время, а то, что вижу, но найти не в силах — то яркое пятно перед глазами. Еще умею я почувствовать предмет, который я потрогать не могу, и тот предмет потрогать я могу, который чувствам не дается. Что ж первое и что второе? Ты догадался? Первое — печаль и горе, второе — сердце бедное твое. Ах, милый принц! Что станешь делать ты без Голукса? Ответь мне! Скажи: «Без Голукса не выйдет ничего!»