Valery Frost - Заговор по душам. (Малоросский прованс.)

В самом же кабинете обнаружились еще двое. Один бегал и суетился, второй стоял соляным столбом и молча наблюдал за чужими метаниями.

Мужчина помладше, бегающий от книжного стеллажа к письменному столу и обратно, постоянно тер нос, словно был простужен, и вполголоса отдавал приказы другому мужчине - постарше. Когда же стоящий в дверях полицейский громко кашлянул, подпрыгнули все: и Женевьеф, и Вера, и мечущийся в кабинете мужчина.

- На выход! - скомандовал страж порядка и некрасиво повернулся, заслонив широкой спиной Женевьеф весь обзор.

Модистка недовольно засопела, но тратить силы на возмущение поведением полицейского не стала - еще предстоял разговор с редактором газеты.

Кабинет руководителя беспартийной, ежедневной, литературно-общественной газеты размерами напоминал теть-машину кладовую, а оставшийся в одиночестве седовласый мужчина - короля крыс.

От подсунутого воображением сравнительного образа Епанчину передернуло. Одновременно с этим Женевьеф чихнула. Что и привлекло внимание мужчины.

- Чем обязан? - длинный нос высунулся из светлого кабинета в темный коридор. Пригласить дам в комнатушку, наверное, не позволило воспитание.

- Мы желаем выразить свое негодование...

- А вы собственно, кто? - нос снова зашевелился, как и тонкие усики над верхней губой обитателя кабинета.

Вместо ответа Вера подсунула утренний номер газеты, раскрытый на странице со скандальной статьей.

- И что? - вновь поинтересовался господин "нос".

И Веру прорвало:

- А то, достопочтенный, что этим заявлением и статьей вы нарушаете мои гражданские права, печатаете непроверенную информацию, бездоказательно очерняете человека, унижаете его достоинство. Я могу подать на вас в суд за нанесение морального вреда, душевных страданий, и потребовать материальной сатисфакции, связанной с упущенными возможностями.

- Чего? - длинный нос обзавелся парой пятикопеечных глаз.

- Вы поставили пятно на моей репутации, и теперь его можно будет смыть только кровью по закону гор! - ввернула Епанчина и только сообразила, что чрезмерное цитирование гайдаевских шедевров может сыграть плохую шутку. Однако отступать поздно. А тут еще и Женевьеф вынырнула на свет и поддакнула. Кто-кто, а француженка считать деньги умела. И очень ей приглянулась формулировка "возмещение материальных убытков, связанных с упущенными возможностями". Красиво звучит!

- Госпожа Епанчина? - проблеял крысиный король и попятился в кабинет.

Вера, почуяв победу, ринулась на таран:

- Кроме того, вы должны в следующем номере газеты напечатать опровержение.

- Да-да, будет, будет опровержение, не стоит беспокоиться. И компенсацию вам выплатят. Только, прошу вас, не нужно в суд.

Восходить на новую карьерную ступень крысиный король желал в незапятнанном мундире. То, что нынешнего редактора Силкина арестуют и задержат надолго - бывший замредактора Эпштейн не сомневался, а повесить на ставшего бывшим редактора затраты на выплату сатисфакции обиженной барышне - раз плюнуть. И волки сыты, и овцы целы, и чабану вечная память.

Разговаривать с бароном в городской управе Дмитрий Дмитриевич Залесский отказался. Сославшись на вездесущие ушные раковины, предложил переговорить на глазах у всех, но в большей безопасности - на улице.

- Такое поведение недопустимо! - возмущался Александр. - Непрофессионально, аморально... Они же испортили барышне репутацию. А ведь она - учитель! Чему может научить обвиняемый в краже? Елена Игнатьевна в шею погонит. И куда несчастной деваться?

В то время, как барон нервно шагал вдоль своей машины, измеряя расстояние тремя шагами - туда-обратно, туда-обратно - Залесский стоял молча и ждал, пока Фальц-Фейн выговорится.

- Елена Игнатьевна никогда не жаловала писак. А тем более эту обновленную версию газеты. Если Гошкевич держал своих железной рукой, то эти новенькие, похоже, специально провоцируют публику.

Виктора Ивановича барон знал. Частый гость на званых вечерах, интересный собеседник, археолог-исследователь, радеющий за историческое прошлое родного края, всесторонне образованный и энергичный человек. Такой в жизни бы не позволил себе напечатать подобный "обличительный" материал.

Наконец, Александр спустил пар, и остановился, глядя на полицейского:

- Надо срочно ехать в гимназию и спасать репутацию Веры Николаевны.

Чиновник покачал головой.

- Это будет новым витком скандала. Ведь вы даже не представлены друг другу.