Тина Вальен - Начало всех начал

Снова мой день был полностью расписан. Я ошибалась, считая, что рекорд по количеству разочарований в моей жизни уже поставлен. Нынешний рекорд был достоин «Книги Гиннеса». Пришлось запастись терпением, не самой сильной чертой моего характера.

Но первым лопнуло терпение у Серёжи. Вечером, когда я вернулась домой взъерошенная, растерзанная, окружённая злобной аурой, он усадил меня напротив, подал бокал с вином и начал сеанс психотерапии. Он объяснил, что фонд создал для меня совсем с другой целью — не смерти ради, а спокойной и радостной самореализации идей благотворительности. Проект прекрасен, но рассчитан он на годы. Моя цель — постепенно наполнять его финансами. За один летний месяц ничего сделать невозможно, кроме как обезуметь. Прискорбный, но факт.

— Но у меня кончается отпуск…

— Жизнь не кончается. Завтра познакомишься со своим новым заместителем. Будешь приятно удивлена. Я выбрал его из десяти претендентов. Готовь стол, любимая, и постарайся быть королевой за ним.

Вечер удался, я осталась довольна. Когда успело вырасти это новое поколение умников-профессионалов? Мы с Серёжей чуть не захлебнулись от его энциклопедических знаний. «А вы читали? А вы знакомы?..» Муж не выдержал первым и остановил этот поток саморекламы:

— Не читал… ещё не читал… — и его бесконечный список «не» не только остановил занудство всезнайки, но переключил на очередное достоинство юноши — чувство юмора. Именно оно спасло новоиспечённого специалиста от провала. На его основе мы нашли общий язык и ударили по рукам.

— Спасибо за участие, дорогой. Я, если честно, запаниковала. Кабинетов давно перестала бояться, а тут нашло… жду неприятностей за каждой дверью. Причём знаю: эти ожидания — главная причина поражения.

На другой день Стас, теперь главный мой помощник, полностью был введён в курс дела и тут же не преминул предложить несколько умных идей. Одна из них не морочить власти голову непонятным названием проекта. Пусть он пока называется сельский детский дом, а потом в рабочем порядке многое можно будет изменить, согласно выходящим новым законам о детских домах и патронажных семьях. Всё это упростит получение разрешительной документации. И он оказался прав.

Был открыт сайт, в рекламном блоке которого красовалась моя мечта, воплощённая в макете на фоне леса и озёр. Были разосланы письма во все солидные фирмы и банки, российские и международные фонды, способные помочь проекту, заинтересоваться им.

Проект, на удивление мне, привлёк внимание инвесторов, и его счёт в банке медленно стал наполняться. Дело сдвинулось с мёртвой точки. Я неожиданно вспомнила про подаренные Арсеном бриллиантовые «слёзы». Восточное красноречивое название надолго стало камнем преткновения для их применения: ни себе не оставить, ни подарить. Одним словом — слёзы. А вот для фонда они станут первым драгоценным вкладом. Клава недавно сообщила мне по телефону, что Арсен, наконец, нашёл своё счастье: женился на очень милой девушке. В который раз я вспоминаю его с благодарностью за доброе и горячее сердце.

Конец августа, можно уже позволить себе насладиться последними летними деньками. Встретим Ёжика, который через два дня возвращается на поезде из деревни в сопровождении знакомого папы. Первого сентября он пойдёт в первый класс. Врачи разрешили забрать из санатория свекровь, осталось найти для неё медсестру-сиделку. В сентябре мы с мужем снова вгрызёмся каждый в свою работу.

Утренний кофе, божественный аромат, радужное настроение после чудной ночи и, вдруг, Серёжа открывает рот и ласково так говорит:

— Женечка, душа моя, пришла пора познакомить тебя с Рублёвкой, — очередной глоток амброзии застрял у меня в горле, а только что обожаемый падишах вмиг превратился в чёрного и коварного злодея, который продолжил говорить, — Ты до сих пор ухитрилась ни с кем здесь не пообщаться. Почти все вернулись из отпусков, и начинается сезон тусовок и презентаций. Теперь самое время продемонстрировать свои способности в отлове спонсоров. Возможно, это станет твоим основным занятием, и ты завязнешь там навсегда, — ехидство так и капало с языка родного человечка.

Оно подразумевало полное неверие в мои способности на этом поприще, что меня только подхлестнуло: на Алтае в них никто не сомневался. Но меня уже заранее тошнило, я уже столкнулась со столичным снобизмом, с придворной камарильей, на очереди самое поганое — «дворовое дворянство».