Алексей Ловкачёв - Приключения бывшего мичмана

Мальчишки нашего двора, так же, как и я, мечтали о велосипеде, только ни у кого из нас кроме Юрика Пентюхова его не было. Мы неплохо разбирались в нешироком велосипедном ассортименте, выпускаемом отечественной промышленностью. Отсчет начинался с трехколесного велосипеда для малышни — без тормозов, с педальной тягой на большом переднем колесе. Следующая модель была уже с тягой на цепь. Путем неполной разборки она превращалась в двухколесный велосипед. Позже появилась модель для того же возраста с двумя ненадувными колесами, которые за счет внутреннего воздуха обладали прекрасным амортизирующим эффектом. Для страховки юного велосипедиста по бокам заднего колеса крепились два маленьких. После велосипедов для малышни шел «Школьник», двухколесный с надувными камерами и с насосом. Переходной моделью был «Орленок». В высшей лиге для взрослых находились два велосипеда со щитками «Дорожный» и с переключателем скоростей «Турист» — мечта велосипедиста.

Дядя Толя — отец моего друга Юры — купил ему велосипед «Орленок», на вырост. Новая вещь, особенно техника, у любого мужчины, даже у совсем юного, вызывает эстетический зуд. Ее хочется нежно погладить по раме, дохнуть на никелированный руль и рукавом протереть его, прокрутить резиновые рукоятки, нет, не сломать, а чтобы проверить крепость сцепления, открыть–закрыть кожаный подсумок, чтобы с деловым видом проверить инструменты…

Когда дядя Толя выкатил во двор темно–синего красавца, то все мальчишки сгрудились вокруг, чтобы посмотреть и по возможности поучаствовать в его испытаниях. Юрик, законный владелец чудесного транспортного средства, красный от волнения, пыхтел и переживал за его целостность и сохранность. Для испытания новой техники требовался оперативный простор, и дядя Толя покатил «Орленка» в сквер. Малышня, которой родители запрещали туда ходить, сразу отсеялась, и нам стало комфортней. В скверике нашли достаточную по размерам полянку, где мы обычно играли в футбол, и приступили. Первым свою технику оседлал хозяин. Для Юрика это был самый радостный день, я видел, что он волновался больше, чем при получении в школе первой двойки. Мы культурно ожидали своей очереди, не особо надеясь на шанс ощутить под собой кожаную жесткость седла. Когда мой друг сделал пару кругов, то дорогой наш дядя Толя очень обрадовал наш слух:

— Тормози Юра, дай прокатиться товарищам хотя бы по одному кругу.

Юрик с большой неохотой затормозил возле нас и с еще большей неохотой отдавал велосипед, так что его пришлось чуть ли не силой вырывать из его рук. Первым новый велосипед оседлал Вовик Козловский, он довольно уверенно сделал круг и с умиротворенным лицом остановился возле дяди Толи. Вторым был Толик Климович. Он примерно с таким же уровнем мастерства исполнил свою часть программы. Было видно, что раньше они уже пробовали ездить на двух колесах.

Мне же еще ни разу не выпадало такого счастья, поэтому я волновался больше всех. С трудом взобравшись на седло, я медленно тронулся с места, помня наказ: «Смотри только вперед, по направлению движения». Моя езда была похожа на выписывание синусоид, как делал дядя Жора, устало возвращаясь с работы. Все же я ехал на велосипеде, и это было не так уж плохо до тех пор, пока я не увидел приближающееся дерево. Нет, я не испугался, но впал в затруднение: с какой стороны его объехать? Вообще–то, с вопросом преодоления препятствий надо было определиться до того, как сесть в седло, так как решать его на ходу не получалось. Даже снижение скорости ситуацию не выправило. Обидно, что передо мной вырос не дуб и даже не баобаб какой–нибудь, а ствол толщиной с уличный веник, зато я проявил чудеса меткости и при моем вихлянии умудрился попасть точно в центр. Я врезался не сильно, только звонок подленько звякнул, мол, глядите, мало того что крутить педали не умеет, так он еще не знает, с какой стороны надо объезжать дерево!

Не успел я выпрыгнуть из седла, как мой друг резко выдернул никелированную сталь руля из моих рук. Звонок опять звякнул, словно пропел лебединую песню по моей езде. В этот день меня к велосипеду больше не допустили.

Летом после третьего класса мы поехали на родину моей мамы. Мама родилась в деревне Кунилово, Калининской области, здесь она провела детство и здесь же ее застала Великая Отечественная война. Во время оккупации ее, спрятанную в подполе незнакомыми людьми, чудом не угнали в Германию. В 1942 г., когда Красная Армия наступала на ржевском направлении, фашисты разобрали бревенчатые дома на укрепления и Кунилово практически исчезло. Мама рассказывала, что там кроме кустов уже ничего не осталось.