Алексей Ловкачёв - Приключения бывшего мичмана

Ошарашенная столичная штучка так рано из областного центра уезжать и не думала, ведь с ней еще не наносились:

— Э–э–э… так… мы… как бы…

Он поднял согнутую руку в локте, чтобы с досады почесать за ухом и попытаться сформулировать свою рекламацию по приему гостей. Но Николай Иванович, не обращая внимания на его затрудненную речь, тут же перехватывает повисшую в воздухе руку, интенсивно ее трясет и душевно прощается:

— Иван Павлинович, я очень рад нашей встрече и сердечное спасибо за оказанную помощь. К сожалению, у меня сегодня еще дел по самое горло, поэтому счастливой Вам дороги! — развернулся и был таков.

У столоначальника главного офиса от такой оперативной наглости провинциального начальника челюсть отвисла до самого асфальта, однако делать нечего. Кряхтя и охая, он кое–как втиснул в маршрутку свое пузатое тело и с большой обидой на участника арабо–израильского конфликта 1973 года поехал домой. Да-а, Иван Павлинович, это тебе не старушек в банке охмурять.

Но нет худа без добра. Рядом на сидении оказалась приятного вида и обращения незнакомка, с которой он так увлекся разговорами, что дорога пролетела быстро и незаметно. За время общения с очаровательной пассажиркой обида прошла и уступила место благодушию. Донжуан средних лет уже не желал выходить на своей остановке, так как хотел продолжения сказочного общения с прекрасной Еленой до конечной станции. Ему даже было безразлично то, что его Лепорелло не дотащит до банка все оборудование. Но попутчица оказалась предупредительной особой, она одной фразой сняла проблему:

— Ради бога, Иван Павлинович, вы только не беспокойтесь, меня встречает муж–самбист, он меня и до дома проводит.

Во время следующей поездки в Гродно два Ивана по служебной необходимости заехали в Несвиж. В Минск возвращались поздно. По настоятельной просьбе Ивана Павлиновича начальник расчетно–кассового центра любезно отжалел единственный служебный автомобиль с водителем, чтобы дорогих гостей–проверяющих в целости и сохранности доставить домой.

Пока ехали, с водительской флешки, вставленной в прикуриватель, всю дорогу слушали песни Стаса Михайлова, любимейшего певца центрового столоначальника. Группа командированных лиц прибыла в Минск около 21.00 часа и тут самый главный командует:

— Уже поздно, поэтому доставляете меня домой, а потом следуете в банк и выгружаете оборудование. И главное! — не забудьте переписать мне Стаса Михайлова.

Водитель недоуменно переглянулся с товарищем по несчастью, ведь ему же еще возвращаться в Несвиж. Оспорить приказ столичного начальника он не решился, поэтому доставил в банк его помощника вместе с баулами, где ждал, пока тот с его флешки скопирует затребованные песни. Во сколько водитель вернулся домой, неизвестно, надо полагать, далеко за полночь. Потом Иван Зефирович замечательные песни Стаса Михайлова переписал на рабочую флешку и передал ее Ивану Павлиновичу. Минуло два года, а флешки он так больше и не увидел.

Наличие у Ивана Павлиновича автомобиля вызывает затруднение, к какой категории это отнести: к достоинствам или недостаткам. То, как он управляет своим авто, без слез и без междометий не поведать — более опасного наездника не сыскать во всем банке. Когда он едет на машине, его сторонятся все и с шумным испугом разлетаются ленивые голуби. Если сделать полное собрание описаний его поездок, то получится объемный многотомник, где не будет двух похожих историй, настолько они уникальны.

Как–то после работы он с группой товарищей шел в сторону своего автомобиля, а так как он добрый и радушный человек, то предложил их подвезти. Геннадий Леонидович в отряде космонавтов подготовку не проходил, но все равно оказался покрепче, чем Галина Григорьевна, которая не то, что летчиком не была, но даже в армии не служила. Когда же наш автолюбитель со всем возможным тщанием и старанием подвез Геннадия Леонидовича, то заодно с ним из машины со скоростью пули выскочила и напуганная каскадерской ездой Галина Григорьевна. Ей ведь было невдомек, что когда Иван Павлинович за рулем, то все почему–то вдруг кругом начинают ехать неправильно. Один еле–еле тащится, другой обгоняет с нарушением, третий вообще нагло подрезает и всем нехорошим водителям наш ездок экстра–класса всегда найдет сочный матерный эпитет. Лихой наездник, громко визжа резиной колес, на своем авто растворился в дымке городского смога, когда Галина Григорьевна в шоке, обратилась к своему попутчику: