Алексей Ловкачёв - Приключения бывшего мичмана

Наши попутчицы мама Алина и ее взрослая дочь Марина едут с нами без малого сутки и выходят в Ельце, районном центре Липецкой области. Утром их место занимают женщины 50 и 75 лет. Старшая — Мария Ивановна, интеллигентная женщина, живет в Баку, она неторопливо и с ностальгией вспоминает свою жизнь. Когда у нас кончается хлеб, она угощает батоном. Другая — проницательная и наблюдательная Надежда, едет до станции Зверево, которая находится недалеко от украинской границы. Там люди напуганы артиллерийскими обстрелами с братской стороны. Надежда, служивый человек, рассказывает о своих скитаниях по Советскому Союзу, о жителях Новочеркасска, которые отличаются от ростовчан, несмотря на то что эти города находятся рядом. Новочеркассцы культурой и характером схожи с петербуржцами. Правда, если последние мягкие, то первые имеют жесткий внутренний стержень.

Из Минска мы выехали во втором вагоне хвоста белорусского состава с отсутствующим первым. По этому поводу Евгений Александрович обращается с каким–то вопросом к проводнице, а та отвечает не очень приветливо, в духе ненавязчивого сервиса:

— А я откуда знаю, не мое это дело.

Она ворчит и тогда, когда выходишь в тамбур, чтобы в заднее окно полюбоваться убегающими вдаль рельсами, которые плавно изгибаются на поворотах. В Брянске наш вагон занимает соответствующее после локомотива лидирующее положение, но ненадолго, с Воронежа мы опять оказались в хвосте и снова ощущали болтанку. Ложечки позвякивают в стаканах, которые удобно стоящих в старинных, еще социалистического производства мельхиоровых подстаканниках, навевая ностальгию по тем временам. Болтанка усилилась, но не настолько, чтобы выплескивался чай, а тем более водка, которой мы лишь обмываем дно стаканов для аппетита. В очередной раз, наполнив стаканы кипятком из титана, я ставлю их на стол. Атаман, вдохновленный моей инициативой, протягивает руку к бутылке и с особым чувством произносит тост:

— Ну, будем!

Мне смешно, так как водку в чай не наливают, но ради хохмы подыгрываю:

— Ага, будем!

Попутчицы дружно смеются, атаман тоже. Однако его предложение с повестки дня не снимается. Перед Воронежем мы видим в окно широкую водную гладь — это самое крупное в Центральном Черноземье Воронежское водохранилище, на обоих берегах которого расположен город. После Воронежа за придорожными домиками и деревьями тянутся бесконечные степные просторы. Солнце светит во всю мощь, пробиваясь лучами сквозь небесные подушки редких облаков, создает прекрасные виды для фотографирования даже через немытые окна вагона.

Когда часы на 20 минут переваливают за полночь 10‑го октября, поезд прибывает в Ростов–на–Дону. Прямо на платформе нас встречает атаман Ростовского казачьего округа Всевеликого Войска Донского. Евгению Николаевичу 55 лет, он невысокого роста, у него небольшое брюшко и седая борода, которую он обещал сбрить после полной и окончательной победы разума на Украине. Внешне он похож на Деда Мороза, которого переодели в камуфляж для раздачи новогодних подарков бойцам на позициях. Но это кажущееся впечатление, так как Евгений Николаевич ответственный и неравнодушный к чужим бедам человек. Он никогда не пройдет мимо чужой беды, а делу борьбы с фашизмом готов отдать даже свою жизнь. Оба Евгения радостно обнимаются и троекратно целуются. Несколько лет назад атаман Ростовского округа в составе делегации Всевеликого Войска Донского посещал Минск и побывал на Браславской земле — родине моего атамана.

В машине, припаркованной на привокзальной площади, нас ждет сын атамана Сергей. При нашем появлении он сердечно распахивает объятия, затем везет нас домой к атаману. Здесь хлебосольный хозяин накрывает стол, а мы выставляем белорусскую водку, а дальше втроем сидим допоздна — пьем, закусываем, делимся новостями. К сожалению, здесь не все так безоблачно. Гражданская война, идущая на украинской земле, обнажает не только отсутствие ума у тамошней власти и ее несостоятельность, но раскрывает те же черты у отдельных казаков. Об этом справедливая душа атамана не молчит.

Говорит он о том, что кое–кто из казаков во время боя прячется в подвале церкви, а потом хвастает перед белорусами, как он с сотоварищами успешно бьет врага. Случается и такое, что Евгений Николаевич готовит казаков на войну и передает их другому руководителю, который на своей машине лишь доставляет их в штаб, а Атаман Козицын думает, что это заслуга молчуна. Евгению Николаевичу об этом рассказали, но он не опустился до мелочей и не стал доказывать свою правоту. Он знает, что во время войны нельзя крохоборничать, иначе это нанесет ущерб важному делу.