Владислав Грушев: Байки из блога

«Ой!» — вскрикнула она, увидев Арсения и сделав круглые глаза прижала ладошку ко рту.

«Не боись!» — захохотал Виктор Константинович — «Не укусит! Гость наш в расстроенных чувствах пребывает, так что накорми его хорошенько и напиток наш фирменный поднеси для успокоения нервов — «подмигнул он поварихе — «Выполняй!». Ежесекундно оглядываясь, так и не отняв ладошки ото рта, женщина засеменила за перегородку.

«Ладно. Ты ешь, я выйду ненадолго, а Николай покамест с тобой побудет.» — распорядился главный и вышел наружу. Высокий охотник с копьём тенью маячил за спиной Арсения.

В каком–то оцепенении Арсений тупо сидел на лавке, скользя бессмысленным взглядом по стенам хижины. Он сильно устал, хотел есть и пить. Происходившее вокруг него он никак не увязывал с реальностью. Он даже не думал, что это сон — настолько нелепых снов не бывает. Подсознательно он старался вообще не думать — это могло плохо закончиться…

Арсений даже не заметил, как на столе перед ним появились глиняные тарелка и кружка. Залпом выпив прохладную, приятную на вкус жидкость, пахнущую травами, он без особой охоты принялся ковырять деревянной ложкой содержимое тарелки, совершенно не чувствуя вкуса еды и не имея ни представления, ни малейшего желания узнать, из чего или кого эта еда приготовлена. Аппетит вдруг пропал начисто. Ужасно захотелось спать.

Продолжая скользить сонным, растительным взглядом по стенам, он вдруг наткнулся на плакаты, которые безжалостно вернули его разум в лоно реальности. На одном плакате была изображена женщина в белом халате и красной косынке, снимающая пробу из огромной кастрюли, стоящей на плите посреди большого, покрытого кафелем помещения. «Работница, борись за чистую столовую!» — призывал плакат.

На втором красовалась румяная деревенская девушка на фоне рассыпающейся кучи молотого зерна, призывающая: «Соберем с целины богатый урожай!». Третий плакат был самый простенький. Он был рукописный и содержал всего лишь два слова: «Берегите хлеб!»

В голове у Арсения что–то явственно щёлкнуло и он вдруг с ужасом осознал, что это всё происходит с ним на самом деле! Осознал мгновенно и бесповоротно всю чудовищную нелепость ситуации. И его прорвало.

«Какой хлеб, вашу мать?!!!» — вскочив, заорал он на чистом русском языке. Повариха за перегородкой охнула и что–то уронила. «Какая ещё целина?!!! Вы где думаете находитесь, вашу мать?! Вы где здесь хлеб видели?! Это Эквадор, вашу мать!»

Арсений был настолько потрясён, что не мог сложить даже мало–мальски приличных матерных ругательств. Только всё лезло на язык вот это нелепое и беспомощное «Вашу мать»…

«Вы где живёте?!» — продолжал бушевать он. «В какой стране?! Тут вам не Россия, вашу мать! Да я за футбольную сборную Эквадора болею! Ecuador campeon, вашу мать! (Господи, это–то здесь при чём?…) Где я?! Немедленно отпустите меня! Вы кто такие?! Где я нахожусь, вашу мать?!»

На крик сбежалось немало народа. Любопытные лица заглядывали в широкий проём двери и оживлённо комментировали происходящее. Охранник Николай сопел и топтался за спиной, растерянно крутя своё копьё. Пока никто не вмешивался.

Внезапно все комментарии снаружи в одно мгновение стихли. Народ возле двери расступился и в помещение столовой вошёл небольшого роста сухощавый человек. Арсению почему–то сразу расхотелось орать. Николай вытянулся по стойке «смирно» и зазвенел.

Вошедший имел на шее медальон в форме красной звезды, красную набедренную повязку и угольно–чёрные глаза фанатика. «Особист» — отчётливо понял Арсений. Подойдя вплотную к Арсению, и глядя на него снизу вверх, особист негромко проговорил: «Вы, товарищ, находитесь во второй эквадорской интернациональной коммуне имени товарища Троцкого. Я комиссар особого отдела Антанас Смирновс. Сейчас Вы устали, а завтра мы с Вами побеседуем. Отдыхайте. Отведите товарища к месту отдыха.» — бросил он в сторону Николая и направился к выходу.

Совершенно опустошённый, Арсений легко дал себя увести. Еле передвигая ноги, он доплёлся до хижины с табличкой «Дом индейца» над входом и рухнул кулём на указанную ему постель из плетённых длинных листьев. В голове творился совершеннейший кавардак. Решительно надо было что–то предпринимать для своего освобождения, пока он тут совсем умом не тронулся или пока его не пустили на котлеты в образцово — показательной столовой.

«Сбегу. Сегодня же ночью!» — твёрдо решил Арсений — «Только вот отдохну немного» — и закрыл глаза. «Однако девы здесь хороши…» — ещё успел подумать он и провалился в сон.