Константин Жиляков - Записки виртуального бабника, или В поисках Совершенства!

— Молодой человек вы мне очень понравились, можно вас поцеловать… — и подойдя вплотную, обняв меня ручкой за шею, притягивая к себе стала целовать в губы.

Взасос.

При всех!

Вот есть же еще женщины в наших селениях!

Мы продлили удовольствие и не ограничились мимолетным поцелуем. Он длился намного дольше. А после я предложил составить нам компанию, на что она с радостью согласилась, и мы всей толпой отправились на хату. Звали девушку Аленка, она сразу всем понравилась и очень весело и беззаботно себя вела в нашем присутствии, как будто мы были знакомы сто лет. Под утро все разошлись отдыхать, а мы остались сидеть на кухне. Она легла ко мне на колени, и сказала — « Ты не думай, я не такая, просто ты действительно мне понравился, я тебя очень хочу, но я не стану с тобой спать». Я не настаивал… я привлек её к себе и поцеловал,… после чего просто увлек в комнату, где уже ждала нас приготовленная хозяйкой квартиры кровать.

Ночью, (я каюсь), называл Аленку другим именем. Сам этого не помню, но она сказала это мне утром. Когда мы проснулись, я включил кассету в центре, с тогда еще первой моей записью, она слушала и вдруг спросила: « А кто такая Наташа? Почему ты меня называл так?». Что ответить девушке? — то, что был влюблен в замужнюю женщину? Нет, конечно…

А что ответил уже не столь важно. Я лишь обговариваю другие детали. Как я поступил некрасиво, называя её другим именем, это раз! Только я был пьян, но это меня не оправдывает. Дальше все проснулись, у всех были дела. Все заторопились быстрее их выполнять. Я же тогда был не стеснен какими–то проблемами. Позвонил другу, он сказал: « Мы собираемся,… приезжайте, попоем, попьем…» И мы поехали к другу. Я и Аленка. Которая уже была по уши влюблена и готова была ехать хоть на край света.

Приехав на хату к другу, у него уже была компания. Все пили, веселились. Я взял гитару, что–то исполнял. Аленка сидела и смотрела на меня в упор. Подошел Лешка: «Где ты такую красаву отхватил?» я рассказал, что да как. Посмеялись.

Он покачал головой: «Нда… ну ты даешь…»

Лешка был моим старым армейским другом, ни как не мог найти себе девушку, и поэтому смотрел на Аленку так жадно, может, мучила зависть, что типа я так легко её добился, да даже не я добился, а все само получилось.

Аленка сидела рядом и наверно могла слышать наш разговор. Меня это ничуть не смущало, и я сказал Алексею:

— Нравиться? Забирай, я не против… — сказал нагло, без тени достоинства. Сказал потому что был пьян. Был в окружении тех, кто слушал, открыв рот мои песни.

Аленка обиделась, да… она слышала… всю фразу от начала и до конца.

Я вышел покурить с ней, она уже была одета. Попросила денег на обратную дорогу, так как не взяла вчера ни кошелек, ни сумочки. Холодно попрощалась и ушла. Так мне и надо было. Иначе бы, я не понял девушек. Но, этим не закончилось. Лешка попросил порыться в моей записной книжке и найти ему девчонку на вечер.

— О к, — сказал я, — щас поищем.

Выбор пал на Маху. Что же давно не встречались Мария.

Звоню — забиваю стрелку. Встречаемся. Я не один. С другом. Она в темном пальто и распущенными волосами — сама прелесть Ленинского района. Встретились у «России», кинотеатр еще гудел, ночные сеансы только набирали моду. Молодежь тусовалась и пила пива как всегда у станции метро. Мы сидели на лавочке и разговаривали. Ведь я и забил стрелу ради того что бы познакомить её и Лешу и ретироваться по–тихому. Но Алексей сам ретировался. Он понял, что тут нечего не светит, ибо Маха была давненько уже влюблена в меня, но переборов в себе это чувство она легко вела разговор о жизни. Познакомились мы с ней за несколько дней до моего призыва в армию. Встретились в деревне. Сразу понравились друг другу. Ей было еще лет 15–16. Глупенькой я бы её никогда не назвал. Девушка знала себе цену и, слушая Курта Кобейна наверняка познала, что такое жизнь и разочарование. Меня до сих пор гложет совесть за то, что я поступил с ней так стремно. Но все по порядку…

Она мне писала в армию письма, она меня ждала и вот я, придя в отпуск, сразу наведался в деревню. Все обрадовались. Я пришел на наш «пяточек» с двумя бутылками водки и с гитарой за спиной, мы пили и пели у костра всю ночь. Пока я не вырубился. Открыв глаза, я увидел, что на мне лежит Маха, я на фуфайке, костер догорает. Я отодвинул девушку с себя, подобрал гитару и, сказав что–то ей, ушел домой. Конечно, ей лучше помнить, что и как было, так как я был пьяный в доску и добираясь до своей деревни еще с пару километров, да уже по утру, точно забыл что ей сказал. После этого она приходила ко мне домой, оставалась ночевать, но любви я к ней не испытывал. Я чувствовал, что мной пользуются, и гнал её каждое утро, что бы мои родители не видели её. Я её просто, почему то, не хотел. Есть женщины желанные, а есть — нет. Есть те, которых хочется добиваться, а есть — которых не хочется. Не скажу, что она была не в моем вкусе, она была красива, и за ней бегали парни. Она была достойной партией. Но меня к ней не тянуло. Потому что я её не завоевал, она сама отдалась…