Эдуард Лимонов - Illuminationes

(12) И как притесняли его, так он умножался, и так распространился очень сильно; и опасались египтяне сынов Израиля.

(13) И поработили египтяне сынов Израиля, дурно обращаясь (с ними),

(14) И делали горькой их жизнь тяжелою работою, глиной и кирпичами, и всем тем, что они работали в поле, всякою их работою, которую они делали у них, дурным обращением…

Далее, увидав что «народ иври» все равно увеличивается, фараон приказывает: «всякого сына родившегося — в Нил бросайте его, а всякую дочь оставьте в живых» (впоследствии, наученные страшным этим историческим опытом «иври» основоположили своей традицией материнский отсчет родства: сын еврейки есть еврей, от какого бы отца он ни произошел).

Самое начало главы второй Книги Исхода схематично, скороговоркой определяет происхождение Моисея (Мозеса):

(1) И пошел человек из дома Леви, и взял девушку — Левиянку.

(2) И понесла та женщина, и родила сына и увидела, что он хорош.

Скупость анкетных данных для Великого Пророка, освободителя и создателя нации дополняется только в главе шестой, там имена отца и матери Моисея даны втиснутыми в монотонное перечисление «отцовских домов» сынов Израиля. Стих 20: « И взял Амрам Йохевед свою тетку себе в жены, и она родила ему Аарона и Моисея ». И всё.

В главе второй мать Мозеса безымянна. Безымянен и он. Родители (невероятно!) не дали ему имени, получается. Мать Мозеса прятала его до трех месяцев. Затем младенец был помещен в корзинку и спрятан в тростниках на берегу Нила. Вообразим: берег Нила, дочь фараона идет со служанками купаться. Ребенок лежит в плетеной корзинке, укрепленной глиной и смолой. Недалеко стоит его сестра (откуда она взялась? Позже она упоминается как Мирьям). Ребенок кричит, и дочь фараона приказывает рабыне принести корзинку. Ребенок красивый. Дочь фараона якобы говорит: «Из детей иври он». Сестра предлагает: «Не пойти ли мне и не позвать ли мне женщину — кормилицу из иври и она вскормит для тебя этого ребенка?» И сказала ей дочь фараона: «Пойди!» И пошла девушка, и позвала мать ребенка. «Унеси этого ребенка, и вскорми его для меня, а я дам награду тебе». Конец сцены на берегу Нила.

Когда мальчик вырос и уже не нуждался в молоке кормилицы, дочь фараона взяла его как сына и назвала его Мозес, потому что он был найден в воде. И воспитала его.

Остановимся, чтобы приглядеться к Египту того времени и к ситуации. Исход иври из Египта датируют 1200 или 1250 годом до н. э. (напомню, что общепринятая хронология ориентирована на рождество Христово, будто бы случившееся 2012 лет от нас с вами. Однако, вероятнее всего, Христос родился на тысячу лет позже, а египтология колеблется в датировках до степени разницы в пару тысяч лет). В то время Египетская империя была еще мощным и богатым государством. Долина Нила была самым плодородным на всей земле местом, житницей Древнего мира. В плодородный Египет сгонялись воины, захваченные в плен, где они становились рабами. В плодородный Египет спасались бегством от засухи и врагов жители окружающих стран — бежали из Синая, Аравии, Канаана (современной Палестины), Нубии и Эфиопии. В Египте все эти разноплеменные гастарбайтеры работали в полях, строили храмовые сооружения и пирамиды. Всех в совокупности их называли «народ иври». Собственно еврейский народ еще не существовал. Он сложится в те сорок лет, которые Мозес будет их водить по пустыне, позднее. В хороших условиях нильской цивилизации разноплеменной «народ иври» плодился и размножался куда успешнее, чем в суровых условиях Канаана, или Синая, или Аравии. Иври стали считать культурный, богатый, изощренный Египет своим домом. Фараон забеспокоился недаром. Его приказание умерщвлять новорожденных мальчиков иври, дабы сохранить превосходство египтян, было жестокой мерой борьбы с неумолимой демографической угрозой. (Тревога и чрезвычайные меры фараона не оказались ложными. Уже в XI веке до н. э. Египет впал в историческую кому, из которой никогда не вышел.)

Как ныне в Арабских Эмиратах, толпы чужеземцев жили в Египте, обслуживая египтян. Собственно египтян оказалось численно угрожающе мало в море иври. Среди иври бытовали свои нравы и верования. За четыреста тридцать лет (согласно той же Книге Исхода) пребывания иври в Египте они постепенно сложились. Появился и общий грубый язык, на котором не умел говорить египтянин Мозес. С иври на египетский и обратно переводил ему Аарон, названный, видимо, «брат» его.