Владимир Гурвич - И корабль тонет…

А вот, судя по всему, Филипп не такой, он готов любому прийти на помощь, не думая о цене, которую придется уплатить за это удовольствие. Но так можно все спустить. Только начни, покажи всем, что ты такой бескорыстный и великодушный — и все тут же, как водоросли днище корабля, облепят тебя. Да, он тысячу раз прав, надо что-то с парнем делать, менять его представления о мире. Но одно приятно, что, несмотря на его субтильный вид, Филипп все же не хлюпик. И бросился на этого ширококостного верзилу. Не испугался ни разницы в росте, ни разнице в весе. Но так тоже нельзя, надо же соотносить свои возможности с реальной ситуацией.

Шаповалов почувствовал, что от наплыва непривычных мыслей у него слегка заболела голова. С собой по привычке он захватил бутылку коньяка. Он хотел бы уже налить его в бокал, как внезапно услышал цокот женских каблуков. Кто это еще тоже не спит, пронеслось у него.

Внезапно перед его глазами возник силуэт человека. Впервые мгновения в темноте он не мог определить, кто это. Силуэт, увидев его, замер на месте. И Шаповалов скорей почуял, чем узнал, кому он принадлежит.

— Это вы Марина? — сказал он в темноту.

— Да, я.

— Не спится?

— Нет.

— Тогда посидите со мной?

— А можно? — невольно вырвалось у девушки.

— Раз я приглашаю, значит, можно, — усмехнулся Шаповалов.

Марина сделала несколько робких шагов и оказалась рядом с ним. Он показал ей на шезлонг. Она села.

— Хотите выпить? — предложил Шаповалов.

— Не знаю, — ответила она.

Он понял, что она робеет, так как не ожидала его тут встретить. А это даже хорошо, что они тут оказались вместе в это время. Правда, если Алла вдруг проснется и станет бродить по кораблю, то будет недовольна, увидев их тут. Но это ее проблемы.

Шаповалов налил коньяк в бокал и подал Марине.

— Пейте, — сказал он.

— А вы?

— А я из горла. Не идти же за вторым бокалом. Пейте, — практически приказал он.

Марина послушно выпила, вслед за ней приложился к горлышку бутылки и Шаповалов.

— Почему вы не спите? — поинтересовался он.

— Не получается. Провалялась в постели два часа — и все бесполезно.

— Это из-за Филиппа? — вдруг спросил Шаповалов.

Марина молчала, ее мысли бегали в разные стороны, и ей никак не удавалось их собрать в один пучок.

— Не знаю, может быть, — пролепетала она. — Он так меня удивил.

— Не только вас, — буркнул Шаповалов и снова приложился к бутылке. — Вам налить?

— Как хотите?

— Как вы хотите? — недовольно проворчал Шаповалов.

— Тогда нет.

— Вот и ладненько, мне больше достанется. Что вы думаете, у вас с ним получится?

— Не знаю.

Шаповалов вдруг почувствовал раздражение; он понимал, что девушка права, еще рано говорить о чем-то конкретном. Но у него мало времени, его гнетет предчувствие, что события могут развиваться гораздо быстрей, чем он надеется.

— Надо чтобы получилось. И быстро.

— Я постараюсь.

— Мне не интересует, будете вы стараться или нет, мне нужен результат. Он должен смотреть на мир так, как я этого хочу. Это, конечно, благородно вступаться за обижаемых девушек, но и крайне неблагоразумно. Девушек много, а Филипп один. Он наследник большого дела, целой империи. И должен мыслить и вести себя соответственно. Вы понимаете?

— Понимаю.

Шаповалов замолчал.

— Эта тварь, Суздальцев, к вам приставал? — вдруг спросил он.

— Да, — чуть помедлила с ответом Марина.

Шаповалов резко повернулся к ней.

— Я всегда знал, что он свинья. Если хотите, чтобы его завтра же не было на яхте, его не будет.

У Марины даже замерло дыхание. Слегка утихшая жажда мести за пережитые унижения и испуг вспыхнула с новой силой. Она живо вообразила, как выпроваживают с корабля продюсера. Легко представить, что он будет при этом испытывать. От Ромова она знала, как много значит для Суздальцева этот проект. И сейчас достаточно одного ее слова, чтобы все его планы постиг бы полный крах.

Шаповалов почти в упор смотрел на Марину, и это мешало ей сосредоточиться. Уж не проверяет ли он ее, мелькнула мысль.

Она постаралась взять себя в руки и успокоиться.

— Не надо, — сказала она.

— Чего не надо?

— Никуда его отправлять. Пусть остается здесь.

Шаповалов откинулся на спинку шезлонга.

— Как скажите. Он остается. Но я не могу гарантировать, что он не захочет снова вами овладеть.

— Как-нибудь с ним справлюсь.

— Пусть будет по-вашему. Но второго такого шанса я вам не предоставлю.

— Я понимаю.

— Я вижу, вы все понимаете, — хмыкнул Шаповалов. — Похвальное качество. Пожалуй, пойду я спать.