Михаил Попов - Колыбель

И это крикнула не Параша. Дядя Саша неожиданно вернулся на хутор и теперь пребывал в полнейшем ужасе и свирепости.

— Ты что делаешь, гаденыш?!

Денис, надо сказать, даже немного обрадовался, что все раскрылось. Он встал, демонстративно воспользовался тыквой, что держала Параша, в гигиенических целях. Новая девушка тут же убежала с глаз долой. Можно было подумать — ей стыдно. Или по каким–то своим делам. Параша тоже скрылась с глаз долой.

— Ты что, не понимаешь, это низко, Денис!

— Считайте, что я граф де Низ.

Товарищ инженер смотрел на напарника исподлобья, классически играя желваками. Напарник уже переборол первый приступ смущения и готов был к препирательствам. Трудно сказать, во что бы обратился этот разговор, но появилась Параша, неся, как ловкий официант, в каждой руке по подносу, на каждом высилась горка риса в обрамлении плодов.

Господин аниматор и товарищ инженер равно непонимающе глядели на нее: что должно означать это двойное угощение в неурочный час? Параша ответила ему на молчаливое недоумение:

— Шабаш!

Первым сообразил товарищ инженер, глубже успевший погрузиться в стихию убудских обычаев.

— Бери поднос и пошли, — сказал сбитому с толку аниматору.

Денис взял один поднос, его устраивал такой выход из ситуации; кажется, сейчас дело будет не до обсуждения его морального облика.

Товарищ инженер принял второй поднос, погладил девушку по плечу и сказал, чтобы она ничего не боялась, никто ее больше не тронет. Иначе… и угрюмо покосился на Дениса.

Тот сделал вид, что интересуется только предстоящим делом:

— Нас зовут на шабаш?

Они быстро спускались вниз по тропинке с холма в долину, неся в руках сгоношенные Парашей подношения. Денис сразу решил, что выданные продукты надо понимать именно так.

— А вы что, дядя Саша, знаете убудский язык?

— Я знаю слово «шабаш».

Они ступили в прохладную тень под местными липами.

— И что оно значит?

— Если еще не понял, сейчас поймешь.

Голос старшего товарища звучал жестко, он все еще продолжал показывать, что очень недоволен увиденным на холме. Впрочем, что он видел?

— Знаете, дядя Саша, можно подумать, вас никогда не одолевали разные костюмированные видения: вы — и гарем, подаренный вам султаном, осчастливленным в инженерном отношении. Или вы ночной санитар в коматозном отделении для женщин. Или, уж совсем просто — русский барин в своем имении, в баньке. Вы — Ганнибал, только не людоед, а Пушкина дедушка. Доступность женщины иногда волнует не меньше, чем недоступность.

— Это скотство. Они же не могут тебе отказать.

— В том–то и дело, для них это не грех, не преступление против их законов. Ни отцы, ни братья не против.

— Все равно — скотство!

— Ну, если у вас… угасло сексуальное чувство…

— Хватит! Ну, если завел себе любовницу, зачем тащить ее в дом к Параше?!

— Да, не подумал, — не посмел открыть всей правды о своих делах Денис и от этого был себе противен. Чего он боится этого?..

— Ты должен дать мне слово, Денис. Ты ни за что не тронешь Парашу!

— Да, — забормотал господин аниматор, — я понимаю, нельзя гадить там, где живешь…

— Вот именно.

— Даешь слово?

— Даю. — Денис, проклинал себя за слабость и трусость, все равно ведь все выяснится. — вам дорога Параша…

— Чисто человечески, как ты понимаешь. Я не могу запретить тебе гадить в других местах, но в нашем собственном доме изволь соблюдать.

— Можно подумать, что вам судьба этих коровок в человечьем обличье не совсем безразлична!

— Можешь мне не верить, но я считаю, что обязан ко всем островитянам относиться как к людям, пока не доказано обратное.

— Что они не островитяне?

— Посмотри туда.

Они стояли еще в тени крон, но уже и на краю поля. Инженер забрался на ствол поваленного дерева, напарник вслед за ним, и с этого возвышения можно было рассмотреть смысл слова «шабаш»: по нескольким маршрутам с разных концов острова тянулись к подножию скалы вереницы людей, у всех были подносы на головах, придерживаемые одной рукой.

— Транспортировка на башке — женское дело, — сказал Денис, щурясь. — Но не забудь — это Убудь.

— Почти все мужики, кроме самых доходящих старцев, как я понял, в заведенное время тащат рис и фрукты к скале. — Инженер перешел из морализаторского тона в исследовательский, напарнику его было в такой модификации намного легче терпеть. — Как я и подозревал, тут заметно более короткий цикл созревания злаков, чем обычно. То ли сорт особый, то ли…