Екатерина Вильмонт - Путешествие оптимистки, или Все бабы дуры

Конечно, с утра мы никуда не поехали, до двух часов провалялись в постели, а потом решили, что сегодня ехать к Мертвому морю уже поздно.

– Я готов целый день провести тут, с тобой, – томно проговорил Марат.

– Нетушки, давай съездим в Национальный парк, на сафари.

– А что там такое?

– Как что? Ты едешь в машине, а кругом гуляют львы и разные другие звери.

– А они нас не сожрут?

– А на кой мы им сдались, они там кормленые.

– Тебе хочется туда?

– Ужасно!

– Раз так – поехали! Только я не знаю, где это, хотя у меня же есть карта, она в машине. Я уже взял Дашину машину, она внизу. Быстро одевайся и поехали.

Марат не хвастался, говоря, что за рулем он ас.

Мгновенно сориентировавшись по карте, он за полчаса доставил меня к воротам Национального парка, но сафари уже было закрыто.

– А давай просто погуляем в парке, тут так красиво! – предложила я.

– С удовольствием!

Он взял меня под руку, и мы пошли по дорожкам этого прелестного парка. Светлые полянки, совсем, казалось бы, подмосковные, окружены были пальмами и другими экзотическими деревьями в белом, розовом и красном цвету. Народу в этот час было совсем мало, и мы в расслабленно-лирическом настроении брели по дорожкам, покуда не добрели до большого пруда. Там катались на лодках и водных велосипедах. Мы переглянулись и чуть ли не бегом бросились к пристани. Марат обратился к лодочнику по-английски. Тот развел руками – не понимаю, мол. Тогда Марат стал тыкать пальцем в водный велосипед. Лодочник поднял в ответ один палец и показал на часы, затем три раза поднял обе пятерни.

– Тридцать шекелей в час, – сообразила я.

Марат полез за кошельком, а лодочник согнулся пополам от смеха.

– Что это он? – удивился Марат.

– Нет, ну надо же, первый раз своих не узнал! – хохотал лодочник. – Я думал, вы американцы. Я, видите ли, говорю только по-испански и по-португальски, но здесь, сами понимаете, это никому не нужно. Ну и, конечно, немножко на иврите. А вы, наверное, живете в Америке?

– Да нет, мы из Москвы, – сказала я.

– Гости?

– Гости!

– А я уже шесть лет как из Москвы. Очень хочется съездить, поглядеть, как там все теперь стало, но, как говорила моя киевская бабушка, грошэй нэма.

– Вы не жалеете, что уехали? – поинтересовался Марат.

– С одной стороны, нет, по Крайней мере погромов не боимся, хотя арабы тоже не сахар. А с другой стороны, многие себя тут теряют. Я вот окончил МГУ, я испанист, а сами видите, чем тут занимаюсь. А мой дядька, к примеру, в Москве был уважаемый человек, крупный инженер, ему уже шестьдесят лет, так он, извините, туалеты моет. Еще пример – дружок мой был кинооператором, а теперь дворник в Ариэле. Это нормально?

Мне-то что, я еще молодой, у меня хоть перспектива есть, а пожилым людям тяжело. Нет, я не скажу, что всем тут плохо. Боже сохрани, есть люди, которые хорошо устроились, особенно в последнее время, когда они продают там квартиры и, приезжая, имеют деньги. Мы же драпанули, как говорится, с одними чемоданами. И все равно мне лично тут неплохо, я даже в Париж съездил на экскурсию и в Испанию. Скажите, а из Москвы я сейчас мог бы туда съездить?

– Запросто, – ответила я, – вопрос только в деньгах.

– Ну, это уже нормально. А вы, значит, сюда Приехали? Я так понимаю, простите за нескромность, в свадебное путешествие?

– Да нет, – Поспешила ответить я.

– Мы к дочери сюда приехали! – заявил Марат.

– А дочь ваша что тут делает?

– Она вышла замуж, и они уехали сюда.

– И они имеют работу?

– Да, муж у нее музыкант, играет в оркестре, а она работает на компьютере в издательской фирме, – поспешно и с удовольствием рассказывал Марат.

– Ну, тогда я вас поздравляю, у вас взрослая замужняя дочь, а вы сами как молодожены, даже завидно.

Знаете что, садитесь и катайтесь на здоровье, я с земляков денег не возьму!

– Нет, так не годится! – возмутилась я. – Это же ваш заработок!

– Ладно, вы хорошие люди, не халявщики, возьму с вас половину, и не возражайте, а то я обижусь. Пятнадцать шекелей, и ни копейки больше! И не думайте о времени, катайтесь сколько хотите, сами видите – народу сейчас мало.

Мы уселись в эту примитивную посудину с педалями и поплыли.

– Как хорошо!

– Да!

– Мне никогда в жизни не было так хорошо, как в эти дни. Теперь и умирать будет не жалко!

– Марат, прошу тебя, не надо этих разговоров.

– Я люблю тебя, ты понимаешь?

– Я понимаю, что тебе сейчас так кажется.

– Нет, не кажется. Ты совершенно верно сказала, что в наших отношениях не было середины, только начало и конец.