Стас Бородин - Звезды и стрелы - Книга полностью

Томагавк врезался мексиканцу в щеку с такой силой, что отрубленная начисто челюсть пролетела через весь холл и врезалась в противоположную стену.

Он выронил нож, и, хрипя, схватился за обезображенное лицо. Кровь хлынула фонтаном, и я увидел черный язык, болтающийся снаружи, как страшный гротескный галстук.

Развернувшись, Хесус пошел назад к двери, заливая все вокруг кровью, а тень траппера вновь незаметно растворилась среди обломков.

Подтянув ноги к груди, я прислушался к своим ощущениям. Болела спина, лодыжка распухла, а из уха текла кровь. Похоже, что я легко отделался!

Перевернувшись на живот, я оттолкнул в сторону изрешеченное пулями тело траппера, и попытался достать томагавк из его окровавленной руки.

Узловатые длинные пальцы с такой силой сжимали оружие, будто намереваясь забрать его с собой на небеса!

Я бросил это занятие, и, извиваясь всем телом, пополз подальше от света фонарей.

- Ay dios mio! - послышалось с улицы. - Хесус, ты где потерял челюсть?

Грянул новый взрыв смеха.

- Перезаряжай! - скомандовал голос Рамиреса. - Я хочу, чтобы эти culero превратились в фарш!

Сверху мне на голову посыпалась побелка. Я протер глаза и увидел Шеймуса, стоящего на коленях среди обломков второго этажа. Руки толстяка, сжимающие винтовку, были в крови, а рубашка на груди разорвана в клочья.

- No me jodas, Panocha! - закричал ирландец, поднимая винтовку. - Te voy a romper el orto!

Я усмехнулся и тут же поморщился от боли. Оказывается, Шеймус неплохо владел испанским!

Снаружи раздался гневный рык и звук удара.

- Пошевеливайтесь! - закричал Рамирес. - Заткните эту грязную ирландскую пасть!

- Usted es un joto! - Шеймус осклабился. - Vete a la chingada!

Дуло пулемета вновь появилось в окне, Шеймус, похоже, только этого и ждал.

Тум-тум-тум-тум! Мне на голову посыпались стреляные гильзы, а темные силуэты, заслонявшие свет, проникавший снаружи, тут же исчезли. Я услышал стоны и приглушенные ругательства.

- Что, отгребли? - закричал Шеймус. - Только суньтесь ко мне, все тут подохнете!

- Сome mierda y muerte! - закричали с улицы и пули вновь засвистели у меня над головой.

Гостиница затряслась как эпилептик в припадке! Во все стороны полетели острые щепки и осколки стекла. Огромная люстра под потолком, некогда поражавшая воображение количеством хрустальных висюлек, превратилась в уродливый железный каркас на ржавой цепи, и в любой момент могла обрушиться прямо мне на голову.

Со страшным грохотом дальняя стена обвалилась, а деревянные перекрытия заскрипели и застонали.

- Шеймус! - закричал я, и замахал рукой, привлекая к себе внимание.

Ирландец высунулся с верхнего этажа и принялся изучать обломки внизу.

- Шеймус, я здесь! - крикнул я.

Лицо толстяка засияло от радости.

- Я знал, что ты крепкий орешек, Джонни! - крикнул он. - Как поживаешь?

Канонада прекратилась, и у меня волосы встали на голове дыбом, когда я услышал, как трещат и стонут стены здания.

- Отвлеки их, - крикнул я. - Я попытаюсь выйти наружу!

Шеймус проследил за моим взглядом, рассмотрев дыру в стене гостиницы, и кивнул.

- Можешь на меня положиться, Джонни!

Рядом со мной из под обломков высунулась окровавленная рука, сжимающая томагавк.

- Я с тобой! - прохрипел траппер, перемазанный с ног до головы кровью и усыпанный побелкой. - Думаете, Сет Кипман пропустит все веселье?

У траппера из бедра торчала длинная острая щепка, а с непокрытой головы был содран приличный кусок скальпа.

- Кипман! - загоготал ирландец. - Hijo de puta! Мы с тобой еще выпьем виски!

Я подхватил траппера под руку и потащил к пролому в стене, а Шеймус принялся выпускать пулю за пулей, целя в разбитые окна.

Скатившись по груде мусора, мы с траппером оказались на улице, прямо позади гостиницы.

- Держи! - Сет Кипман протянул мне окровавленный револьвер. - Бог нам не поможет, если мы не поможем себе сами!

- А как же мистер Крук? - спросил я. - Уж он-то должен встать на нашу сторону!

- Крук? - траппер сплюнул, и кровавая слюна повисла у него на бороде. - Этот трусливый ублюдок?

В руке у траппера появился еще один револьвер. Он взвел курок и усмехнулся, обнажив окровавленные зубы. Пригладил рукой лоскут кожи, свисающий с затылка, и кивнул на выход из переулка.

- Ну что, покажем этим culero, что с нами шутки плохи?

Я сжал липкую рукоять револьвера покрепче и кивнул.

Прокравшись вдоль стены, мы выглянули на улицу. Возле входа в гостиницу толпились мексиканцы. Их было человек десять, не больше.