Екатерина Вильмонт - Три полуграции, или Немного о любви в конце тысячелетия

Тот нехотя повиновался.

– Рома, щелкни нас и моим фотоаппаратом тоже, – попросила она. По крайней мере останется фотография, чтобы потом, в зимней Москве, уже совершенно спокойно посмотреть на так взволновавшего ее мужчину.

Обедали в берберском ресторане. Он представлял собою что-то вроде пещеры с длинными столами и лавками.

– Алиса, идите сюда! – закричал Рома. – Я вам занял место!

Пришлось протискиваться туда, где они сидели. И Алиса оказалась зажатой между Ромой и его дедом. Она ощутила, как страшно напряжен Вадим Сергеевич. А у нее самой сердце ухнуло куда-то и забилось так громко, что, казалось, этот стук слышат все.

– Я заказал сухого вина, выпьете? – спросил Вадим Сергеевич.

Он взял бутылку, и Алиса краем глаза заметила, что у него слегка дрожит рука.

– Спасибо, с удовольствием. А то неизвестно еще, может, этот их хваленый кус-кус и в горло не полезет.

– Да нет, обычно в туристических ресторанах кормят невкусно, но все же среднесьедобно.

– А вы часто путешествуете?

– Более или менее, я стараюсь по мере сил показать Роме как можно больше…

Алиса что-то ела, совершенно не чувствуя вкуса, как при сильном насморке. Ее трясло. Может простудилась, подумала она. Скорее бы кончился этот обед…

Но все когда-нибудь кончается. Вадим Сергеевич вышел первым, а Алиса нарочно замешкалась. Что это со мной? Такого не было много лет… Мне надо как-то оторваться от них. Познакомиться с кем-то из группы… Но все были в основном парами. Одна ехала только Алиса. И ей вдруг это не понравилось. И чего я, дура, одна сюда приперлась? Но я всегда езжу одна… Только вот в Прагу со Светиком… – Алиса! Алиса! – закричал Рома. Он махал ей рукой. Она пошла к нему и заметила, как Вадим Сергеевич отвернулся.

Отворачивайся, отворачивайся, голубчик, тебя все равно это не спасет! Я же видела твой взгляд, чувствовала твое возбуждение, меня не обманешь. Вот погоди, вернемся в «Пальм-Марину»…

И что, собственно, будет в «Пальм-Марине»? Я хочу с ним переспать. Может, после этого весь трепет как рукой снимет. Хорошо бы, а то я как-то отвыкла от этого… Господи, чего я так волнуюсь? Это же портит все впечатление, мне совершенно до феньки этот Тунис с его берберами и троглодитами. Пока, кроме верблюжонка, ничто мое сердце не тронуло… Идиотка, балда, дубина… Может, вообще в нем нет ничего хорошего, в этом старом дядьке… Нет, у него красивые ноги, стройные… И шорты ему идут, хоть он и довольно грузный. Тяжелый, наверное… Боже, как мне хочется ощутить на себе эту тяжесть… Нет, я точно шизею… Да меня же на смех подняли бы, если бы узнали, что я плевать хотела на богатого и красивого Светика, даже смотреть не желаю в сторону красавца Харди и умираю из-за этого старого пня, с которым только вчера познакомилась.

Нет, я определенно геронтофилка… Между прочим, от ге-ронтофилии и до некромании недалеко. Ну это уж ты хватила, матушка, со смехом одернула она себя.

А зачем, собственно, мучиться и ждать возвращения в «Пальм-Марину»? Сегодня ведь мы тоже остановимся в хорошем отеле и что же мне мешает осуществить свою идиотскую мечту? Надо попробовать… Как у него рука дрожала. Интересно, а чего, собственно, он с собой борется? Из-за Ромы? Или он думает, что я для него слишком молода? Говорят, я не выгляжу на свои сорок… Хотя двадцать лет существенная разница. Но не для меня, мне на это наплевать. Значит, так, Алиса Витольдовна, вам просто необходимо переспать с этим дедушкой, а там будет видно… Не думала, что у меня в жизни еще такое будет… Только нельзя, чтобы Рома что-то заподозрил. Я совсем не хочу терять дружбу этого мальчишки… Господи, а вдруг… Вдруг это и вправду моя судьба – заменить Роме маму? К этому я, наверное, готова, я буду хорошей матерью… Но как я могу заменить ему мать? Кто еще позволит? Только если выйду замуж за его деда… Но тогда я буду парню бабушкой! Ничего себе ситуация, просто фигня какая-то…

– Алиса, вы почему смеетесь?

– Рома, я хочу тебя попросить: говори-ка мне «ты», ладно?

– Да? – удивился мальчик. – Можно?

– Я же сама тебе предлагаю, а то мне как-то скучно, что ты со мной на «вы».

– Правда? – Глаза у него просияли. – Хорошо, я попробую. Но дед может рассердиться.

– Почему?

– Он считает, что тыкать взрослым – это фамильяр.

– Да, он, конечно, прав, но это ведь не твоя инициатива, понимаешь?

– Конечно, понимаю. Класс!

Рома сидел рядом с ней, а Вадим Сергеевич дремал у другого окошка. И Алиса решила кое-что выяснить.