Вильям Козлов - Чёрные ангелы в белых одеждах

— Значит, надежды на разрешение никакой нет? — напрямик спросил он чиновника.

— Поезд на полном ходу вот-вот сойдет с накатанных рельсов и полетит под откос, — метафорически ответил Пименов, — Никто сегодня уже не знает, что может произойти завтра… А бумаги ваши давайте, я подпишу, вот прямо при вас, только подпись моя ничего уже не изменит. Скорее всего, ваша бумага будет месяцами гулять по кабинетам.

— Я не теряю надежды, — сказал Белосельский. — Не может такого быть, чтобы русские наступили на горло «Русской газеты»!

— Еще как наступят! — улыбнулся Пименов, — Своя-то рубашка ближе к телу. Кто же за вас добровольно полезет в петлю?

— За меня не надо, — сказал Вадим Андреевич, — За русский народ, который, как я вижу, в эту проклятую перестройку попал в еще более худшее положение, чем после большевистского переворота в семнадцатом!

— Я всегда считал октябрь семнадцатого революцией… Кстати, вы — коммунист?

— Беспартийный, — отрезал Белосельский. — И пока не вижу ни одной партии, в которую бы хотелось вступить.

— А народные фронты? — будто подзадоривая, спрашивал Пименов, — Они бурлят по всей стране.

— Булькают, — усмехнулся Вадим Андреевич, — распространяя сионистское зловоние…

— Если вам вдруг повезет, хотелось бы мне почитать вашу «Русскую газету»… — покачал плешивой головой чиновник.

С этим Вадим Андреевич покинул кабинет Пименова. Идея создать свою газету возникла у него в прошлом году. Поначалу эта затея казалась невыполнимой, но по тому, как в киосках появлялись все новые и новые периодические издания, не подчиняющиеся диктату партии и правительства, он все чаще возвращался к этой мысли. Лина с готовностью вызвалась ему помогать, договорилась со своей хорошей знакомой, работающей в закрытом НИИ, о том, что та поможет напечатать первый номер на ксероксе, если не получится с типографией. Лина шила платья и юбки приятельнице. Арсений Владимирович Хитров познакомил его с только что вышедшим на пенсию сотрудником своего института, который много лет выпускал многотиражку «Позитрон». Тот охотно согласился на должность ответственного секретаря. Редактором Вадим Андреевич, естественно, собирался стать сам. Опыт журналистской работы у него немалый. Это только подумать: он будет выпускать собственную газету! Будет писать и публиковать в ней материалы, которые сочтет нужными. И никто ему не будет указывать. Об этом раньше и мечтать не приходилось. Бедный Петр Семенович Румянов без разрешения горкома КПСС не мог даже некролога напечатать в «Великопольском рабочем». Трясся после публикации каждого острого фельетона. С каждым крупным проблемным материалом ездил в отдел пропаганды и агитации. Там небрежно прочитывали гранки и милостиво давали разрешение или запрещали. И тогда в типографии рабочие разбирали набор. Снималось с полосы даже клише со снимками. Помнится, секретарь горкома, увидев на полосе портрет доярки с большой грудью приказал снять его, мол, не надо у горожан будить низменные страсти… Почему он, Белосельский, ушел из газеты? Редактор заставлял его писать статьи, которые рекомендовали из горкома или исполкома. Лживые статьи, лакирующие советскую действительность, обманывающие народ, навязывающие читателям мысли и идеи, чуждые здравомыслящим людям. Это было повальное одурачивание народа своей страны. Газеты писали лишь то, что было нужно правящей партии, все они были похожи друг на дружку. Лишь зять Хрущева — Аджубей, пользуясь свободой, сделал «Комсомолку», а потом «Известия» интересными, довольно смелыми газетами, но и Аджубей не выходил за рамки чинопочитания. Славословил своего всесильного тестя, воспевал партию.

Сейчас в печати идет огульное охаивание партаппарата, любой власти, злобно клюют армию, милицию, даже КГБ. Будто невидимый дирижер руководит всем этим газетно-телевизионным оркестром, который подчиняется каждому взмаху его палочки. От прославления советского образа жизни, от восхваления руководящей роли партии все органы массовой информации, будто позабыв о своей прежней роли, бешено принялись все очернять, критиковать, уничтожать! А ведь в редакциях и на телевидении остались на своих местах те же самые работники, даже руководители не поменялись… Было о чем поговорить со своими читателями Вадиму Андреевичу! Было что им рассказать и поведать. Его газета, если она появится, будет новой газетой, не запятнанной многолетней ложью, как все остальные известные издания. От одного этого у него кружилась голова!