Александр Ройко - Всегда вместе Часть І Как молоды мы были

— Так, нужно, наверное, закругляться, и вообще, хватит пить. Мы с Ксюшой уже точно пить не будем. И вы заканчивайте, — обращение к ребятам.

Тортики были съедены, конфеты тоже уже почти, оставалось ещё немного пирожков и около половины бутылки вина. Лемберт быстро разлил его по стаканам (теперь уже только в шесть из них), парни выпили, поспешно закусили и начали выбираться из кафе.

— Ну, что, прогуляемся ещё немного центром, — предложил Антон. — Давно вместе не прогуливались.

Его предложение было принято, и все начали потихоньку подниматься к школе, к центральной улице. Но когда они вышли к школе, Самойлов вдруг решительно заявил:

— Вы как хотите, а я пошёл домой. Нет настроения бродить по городу, да и дома дела есть.

Его никто не стал уговаривать. Все прекрасно понимали, что сейчас Виктору не до гуляний, и любые разговоры, даже на вполне нейтральные темы — ему в тягость. Он и так не очень–то разговорчивый, а сейчас совсем молчать будет. И нет у него никаких неотложных дел дома, это и ежу понятно, просто настроение у него подавленное. Идя со школы на автостанцию, он немного отошёл от сказанного о Любе Настей, но издевательская реплика Стаса его добила. Виктор, попрощавшись, ушёл домой, остальные же немного погуляли по городу. Правда, не так уж долго, со временем всем им почему–то тоже расхотелось бродить по улицам, и они потихоньку разошлись по домам.

Что касается Самойлова, то он покривил душой, сказав, что идёт домой. Правда, возможно, решение у него было принято уже по дороге к дому. Но, как бы там ни было, Виктор миновал свой двор и направился дальше; на улице Карла Либкнехта он свернул влево и, чуть погодя, зашёл в один из дворов. Он был в этом дворе и неприметном старом доме всего один раз — как–то заходил он туда ещё в начале 10‑го класса за компанию с Андреем Нагибиным, который, как понял Самойлов, посещал этот домишко и раньше. Там жила одинокая пожилая женщину, которую все знали в округе. А знали её потому, что она подпольно гнала на продажу неплохой самогон, который можно было купить на вынос, а можно было и выпить рюмку, другую прямо у хозяйки в доме. Виктору сегодня выпитого портвейна оказалось очень уж мало. И он с горькой радостью разбавил его ещё двумя рюмками самогона. Эти порции спиртного на сегодняшний день были последними, но, как оказалось позже, далеко не последними в будущем.

После встречи в школе, которой все остались очень довольны, впереди было ещё более месяца полноценного отдыха. Полноценного — да, но назвать его очень уж разнообразным было сложно. Как это ни странно, но, например, для студентов короткий отдых после занятий или в воскресенье был более насыщенным и по своей сути более разнообразным. Но возможности столицы Украинской социалистической республики и рядового районного центра были слишком уж неравноценны. А потому, как и ранее, во время школьных каникул, мест отдыха фактически было всего два: пруды и стадион, ну, ещё иногда по вечерам просмотр в кинотеатре нового кинофильма. Что ещё можно было придумать в районном центре? Правда, иногда по двое–трое студенты мужского пола вечерком могли ещё заглянуть в пивную и выпить кружку пива, но не более того. Сейчас они себе это уже могли позволить, так сказать, безбоязненно — ничего плохого в этом не видели ни они сами, ни окружающие. Но вот повторений просиживания в кафе за бутылкой за всё это время не было. Не тянуло их сейчас на крепкие напитки. Вот только никто не ведал, как в этом плане обстоят дела у Самойлова, как не знали они и о его посещении самогонщицы в день встречи одноклассников. А вот у Виктора такие походы «за угол» на соседнюю улицу изредка происходили, уж очень неспокойно у него было на душе. Но он почему–то очень редко появлялся в компании друзей, да и делиться своими новостями или переживаниями никогда не спешил. На стадионе вечерком он ещё с ребятами гонял мяч, да и было это рядом с его домом. А вот на пляже пруда его видели нечасто.

Но, каникулы продолжались, и потому, несмотря на такой, вроде бы, неактивный отдых Виктор находил себе новые виды полноценного проведения свободного времени. В конце июля (практически сразу после встречи одноклассников), на рынке стали появляться старушки, да и просто женщины среднего возраста, с корзинками грибов. А уж, когда в начале августа этими кошёлками были переполнены базарные ряды, то решил заняться «третьей охотой», как двумя годами позже назвал собирание грибов известный советский писатель Владимир Солоухин, и Самойлов. Он и раньше любил это занятие, к которому его приучила бабушка. Он часто ходил с ней собирать грибы — иногда летом, но чаще осенью, когда было большее грибное разнообразие. Летом, в основном, они собирали маслята, сыроежки, иногда (год на год не приходилось) попадалось немного белых грибов, реже подосиновики и подберёзовики. А вот осенью, кроме этих грибов, немало было груздей (белых и чёрных), польских грибов, рядовок, зеленушек (гриб из семьи рядовковых) и, конечно же, опят. Последние их семье очень нравились, потому что их можно было употреблять в любом виде — свежими (жарить, варить, готовить с ними жаркое), маринованными, солёными (реже) или сушёными. Сейчас же Виктор «охотился» в основном за белыми и маслятами. Различного рода сыроежек тоже было много (в Украине, например, их определено около 60 видов), но он их не собирал. Хотя их можно было и солить и мариновать, но, всё же, в основном они употреблялись в жареном виде. Поэтому в один из первых дней, когда не смог найти достаточное количество иных грибов, он их насобирал с полкорзинки (чтобы мама приготовила их и семья могла отведать свежее блюдо), но в дальнейшем ими не увлекался. Тем более что позже возвращался он из лесу с полной корзинкой и кульками других, более приятных грибов. При этом он часто заносил грибы и бабушке с дедушкой, которые жили рядом с лесом, заодно и проведывая их.