Александр Ройко - Всегда вместе Часть І Как молоды мы были

— Так, подруга, не кисни, — начала успокаивать её, заметившая смену настроения, Настя, и понимавшая её причину. — Всё в прошлом. У тебя у самой свадьба на носу. Всё будет прекрасно и у тебя. Ты лучше расскажи более подробно о своём Максиме.

И подруги начали рассказывать друг другу о своих женихах и делиться своими планами. Обе они до этого знали только имена будущих женихов подруги, поэтому сейчас им было интересно услышать кто они таковые, как выглядят, где живут, где и кем работают. Естественно, не забыли подруги пригласить вторую сторону на свою свадьбу. И обе обещали на таком важном событии в их жизни непременно быть.

Любе иногда казалось странным то, что такой парень как Максим выбрал её из множества красивых женщин. При этом не в сторону красоты или её отсутствия были направлены мысли — Великанова была привлекательной женщиной, — а в сторону внешнего облика, точнее, её невысокого роста. Почему Максим, такой высокий и стройный предпочёл взять себе в жёны, женщину, в сравнении с которой он был выше более чем на голову? Ведь вокруг столько девушек ему под стать — пусть, конечно, и не таких высоких как он, но, всё же, немного выше среднего женского роста. А вот она–то сама как раз среднего этого роста, если даже не чуть ниже. Вряд ли это было понятно и самому Максиму, ведь всё это происходит на подсознательном уровне. Но дело в том, у что высоких мужчин, как показывает практика, в этом вопросе как бы две крайности — они выбирают либо высоких, длинноногих стройных девушек (пожалуй, намного выше среднего роста), то есть себе под стать, либо, наоборот, как бы в противовес себе — невысоких женщин. При этом при выборе избранницы своего сердца высокие мужчины почему–то очень редко отдают предпочтение просто среднего роста женщинам. Так что в этом вопросе шансы Великановой распределялись примерно поровну — а это была очень большая вероятность подобного выбора. Очевидно, Максиму больше нравились лучше уж маленького роста женщины, нежели какая–нибудь «каланча», ростом с него.

Отыграли свадьбу Терещуки (отныне таковой была фамилия и Любы) в июне месяце. В мае им тоже, как год назад Самойловым, не хотелось отмечать такое знаменательное событие в своей жизни, боясь за возможные последствия, связанные с его названием. Свадьба справлялась в Киеве, и справлялась в ресторане. Всё по странным случайностям было как бы в противовес Самойлову — тот отмечал окончание института в ресторане, а Великанова в кафе. А в этом случае было наоборот. На свадьбе в ресторане настояли родители Максима, хотя ни Люба, ни её родители такую роскошь не особенно одобряли. Но зажиточные родители Максима настояли на том, что такое событие в жизни нужно провести очень пышно, чтобы оно запомнилось на всю жизнь, да и сын у них был один — почему бы не раскошелиться, если он и невеста того стоят. После свадьбы молодые поехали в дом жениха, где им была выделена комната, и где им предстояло некоторое время (год–полтора) пожить вместе с родителями Максима. Они были категорически против того, чтобы Максим с Любой снимали квартиру, у них и у самих жилплощадь вполне позволяла жить вместе. По крайней мере, некоторое время, потому что отец ещё полгода назад, предвидя женитьбу сына, выделил деньги на строительство кооперативной квартиры для него и его жены. Внёс свою лепту и сам Максим, который неплохо зарабатывал, а тратить свои деньги ему приходилось разве что на развлечения. Так что, он не особо стеснял в средствах родителей и мог с полным правом называть будущую квартиру своей, точнее своей семьи. Не возражали против решения жить Любы в семье мужа и родители Любы. Во–первых, раньше так вообще было принято у молодых — жена сына переходила жить (до постройки своего дома) в его семью, где могли даже жить не только родители того, но и другие их дети, а также старики. А во–вторых, лучше молодым на первых порах, действительно, пожить под присмотром и при помощи умудрённых опытом старших. Дружкой у Любы была Надежда, которая вскоре, как она говорила, тоже должна сочетаться законным браком. Конечно, были на свадьбе у Великановой её самые близкие школьные подруги и институтские, правда, последние не в полном составе. Самойловых на свадьбе Терещуков не было.

Одарченко своё замужество оформила тоже летом, только в августе месяце. Люба с Максимом присутствовала на свадьбе одноклассницы. Торжество после регистрации брака происходило в одном из довольно приличных кафе. И народа на свадьбе было много. И невеста, и жених, точнее уже муж и жена смотрелись очень даже хорошо. Вот только Настин Валентин оставил у Любы какое–то двойственное впечатление. Он казался каким–то как бы неприспособленным к жизни, переростком с детским, нерешительным характером. Валентин казался каким–то инертным тюфяком или, как его называла Анастасия, мямлей. Всё он делал как–то робко, как бы с опаской, несмело и неумело. А ведь он уже несколько лет работал инженером на производстве. Во время танцев он очень старательно вёл свою партнёршу, да и танцевал, на удивление, хорошо. Но было такое впечатление, что он весь очень напряжён, боится оступиться что ли, или сделать что–нибудь не так, и очень боится, что это все увидят, да ещё сделают ему замечание как провинившемуся первоклашке. Видно было, что его жена ему очень нравиться, что он её любит и что всё у них в семейной жизни должно быть нормально — он будет сдувать со своей супруги пылинки, возможно, и становясь её подкаблучником. Очень уж он был стеснительным и робким — даже при возгласах «горько», заметно было, что он заливался краской, опасливо смотрел в сторону гостей, и только потом аккуратно, очень неумело целовал свою новоиспечённую жену, просто прижимаясь своими губами к её устам. Но, как бы там ни было, своё семейное счастье Анастасия отыскала, и свадьба прошла хорошо, да и, вряд ли кто–нибудь сомневался, что всё у молодой пары сложится нормально. Все, кто, возможно, разделял точку мнения Любы, прекрасно понимали, что решительная Настя ещё воспитает своего мужа.