Александр Ройко - Всегда вместе Часть І Как молоды мы были

На следующий день приехали остальные жильцы комнаты, и вновь расспросы, рассказы. Виктор успел соскучиться как по своим теперешним однокашникам, так уже, на удивление, и за учёбой. Почему–то захотелось уже посидеть за студенческими столами и послушать новый материал лекций — интересно, всё же, человек постоянно тянется к знаниям, а уж в их то возрасте и тем более. И уже назавтра все вновь сели на студенческие скамьи. Но учиться в сентябре вновь долго не пришлось — снова поездка в колхоз, теперь уже в тот, в котором ему вместе с группой других ребят пришлось поработать плотником на ремонте свинарников. Возвратился в Киев Виктор, как и его партнёры, с неплохими карманными деньгами. А дальше уже потянулись эти самые дни учёбы.

На первых порах учиться в новом учебном году было интересно. Были предметы, которые преподавались уже третий семестр. Но появились и новые предметы, любопытно было слушать по ним начальные лекции, знакомиться с преподавателями, которые их вели. Появились новые лабораторные, практические занятия — а такие занятия по новому предмету всегда интересны. Новые лаборатории, новое оборудование, но и новые заботы, конечно. Студентам группы Самойлова редко доводилось заниматься в других корпусах института, хотя были занятия и там — лабораторные по физике, по химии — по этому предмету им доводилось ходить в старый корпус рядом с таким же центральным, который так и назывался: «Химический корпус». Для большинства специальностей их факультета существовал специальный сравнительно не старый учебный корпус, а потому им не приходилось бегать из одного корпуса в другой, как некоторым одноклассникам Самойлова. Так, например, на первом курсе Анатолий Молодилин со своей группой учился в корпусе, который находился на значительном расстоянии от территории института. Как он рассказывал, этот корпус (а назывался он «Силикатный») находился где–то в районе стадиона «Старт», на пересечении улиц Косиора и маршала Рыбалко — это было всего пару кварталов от оживлённой улицы Артёма. Правда, в том же районе, недалеко от этого корпуса по улице Шелуденко находилось и старое общежитие теплоэнергетического факультета. Но добираться другим студентам в этот учебный корпус было не очень–то удобно, к тому же первый семестр группа Молодилина вообще занималась во вторую смену — не хватало учебных площадей. Правда, в дальнейшем, в течение полугода рядом с радиотехническим корпусом завершили возведение блока новых четырёхэтажных корпусов (некоторые ещё до Нового года, вторые — сдали в эксплуатацию после него), в одном из которых стали обучаться и теплоэнергетики.

Виктор подобных проблем не имел, у него всё было как бы под рукой — через дорогу (ул. Полевая, которая выходила к Брест — Литовскому проспекту и Дворцу Культуры завода «Большевик») располагался ряд общежитий, а также студенческая поликлиника, пользоваться услугами которой Виктору, к счастью, пока что не доводилось. Но постепенно занятия, даже по новым предметам, стали для Виктора как бы несколько однообразными, и усердно заниматься не очень–то хотелось. Стояло тёплое бабье лето, которое как–то не способствовало усидчивости. Нельзя сказать, что пошли массовые прогулы лекций и других занятий. Нет, этого как раз не было, но вот вторая половина дня мало кого заставляла коротать время за учебниками. Тем более только начало семестра, что недоучили, ещё до Нового года наверстают. И эту вторую половину дня, своё свободное время (а каждый его для себя регламентировал по–своему) многие заполняли одним только отдыхом. Это были и просто прогулки, и посещение, кино– и просто театров, концертов, спортивных мероприятий. К тому же, например, у Самойлова имелись неплохие карманные деньги. Да, он пока что не получал стипендии, но были средства, заработанные в колхозе, да ещё и родители его обеспечивали. Отец не интересовался, сколько сын заработал в колхозе, он знал, что пока что должен содержать сына, и эту свою функцию выполнял добросовестно. Возможно, если бы семья Самойловых была менее зажиточной, то Виктору стыдно было брать деньги в первое время, пока имелись го, так сказать, личные. Он был совестливым сыном. Но он также видел, что отец с мамой не напрягаются, обеспечивая его, и живут материально неплохо. Поэтому он после колхоза, а студентов отпустили на пару дней домой, без зазрения совести получил деньги у отца. Почему без зазрения совести? Да потому, что он решил, что если он их взял, то необязательно все их тут же потратить, можно часть отложить — когда–нибудь пригодятся. Но, дети, выросшие в обеспеченных семьях, редко умеют правильно, экономно распоряжаться предоставленными им средствами. Вот те, кто отслужил армию или дети–сироты это умели делать. А вот у Самойлова подобное не получалось.