Уже вечером я стал рассказывать Марьям про наши мытарства по министерствам. У нее заволокло глаза, и она сказала, что моей маме на редкость повезло — мало кто может похвастаться таким сыном. Я и сам не заметил, как стал ей рассказывать про маму.
Глава ХXXII. 10 марта 2011 г. Четверг. День тридцать второй
Утром я помчался к испанцу, который считал, что приток туристов из нашей страны обогатит Испанию. Объяснив ему, что чем дороже турпутевка, тем больше желающих будет посетить Испанию, я поверг его в глубокое уныние: как в стране, где средняя зарплата чиновника равняется ста долларам, предлагать отели, где цена номера за сутки составляет пятимесячную зарплату этого самого чиновника. Объяснив ему, что он не может работать в стране, не зная особенностей менталитета народа ее населяющего, я посоветовал посетить несколько бутиков, которые работают до десяти вечера и особо обратить внимание на то, какие товары пользуются особым спросом и почему они работают допоздна. Он робко спросил, верно ли он понимает, что самые дорогие товары пользуются спросом, а после семи вечера бутики открыты потому что у чиновников ненормированный рабочий день? Я его подбодрил, сказав, что всегда приятно общаться с человеком, который быстро учится. Подумав еще минуту, он добавил, что есть у них отель — самый дорогой в Испании, «Педруччо и Педрилло» называется, может именно его и предлагать нашим? Я ответил, что ничего лучше и не придумаешь на чем мы и расстались.
Приехав на работу, я взглянул на кучу документов на столе и решил, что единственное средство от головной боли — это цианистый калий.
Ближе к обеду я позвонил Марьям и сказал, что если я не пообедаю, то голодная смерть мне не грозит, а вот то, что я не увижу ее, заставляет меня страдать гораздо больше.
Еще через полчаса меня оторвал звонок с проходной. Полицейский восхищенным шепотом проблеял в трубку, что ко мне пришла «ну, очень красивая женщина, которая ждет вас внизу». Спускаясь вниз, я гадал, кто бы это мог быть? Асли пару раз приходила ко мне на работу, чтобы рассказать все, что она думает обо мне, но вроде теперь ей настолько плевать на меня, что она даже утруждать себя не станет походом в министерство. Всегда можно дождаться меня дома и закатить мне истерику уже в формате «дом — начало начал».
Увидев Марьям, я на секунду остолбенел. Она как–то виновато улыбнулась и шагнула мне навстречу:
— Я знаю, что без спроса вторглась на твою территорию, но посмотри, какие вкусности я тебе привезла.
На самом деле, от пакета так аппетитно пахло, что нельзя было наверняка сказать, почему улыбающийся полицейский отирается возле Марьям — то ли из–за нее, то ли из–за запаха обеда. Смерив полицейского грозным взглядом, который заставил его ретироваться как можно дальше от нас, я сказал:
— Ну, если ты все и сама понимаешь, то я тебе ничего говорить не буду. А что ты мне привезла?
— Все как ты любишь: салат, суп и лимонный пирог.
— Не тяжело было тащить все это на другой конец города, со всеми этими пересадками?
— Своя ноша не тянет.
Я покачал головой и потянул ее из министерства, на волю. Устроившись в садике напротив, я поморщился:
— Ну вот, а вилки с ложками небось пластмассовые? Терпеть их не могу да и пользоваться ими не умею. Вечно они у меня ломаются.
Марьям молча вынула из сумки металлические ложку, вилку и нож, замотанные в льняное полотенце, которое и постелила мне на колени. Добила она меня тем, что, вытащив лавандовую палочку, стала растирать ее в ладонях, отчего все становилось еще уютнее. Съев все за один присест, я посмотрел на часы и понял, что на работе должен быть через минуту, иначе меня ждет участь Фаринелли [5] Фаринелли — итальянский певец, настоящее имя Карло Броски, 1705 — 1782 гг. Был кастрирован в детстве старшим братом, благодаря чему и сохранил свой чудесный голос.
. И все–таки я понял, что даже такая печальная участь не заставит меня сейчас встать и уйти. Мы просидели с Марьям обнявшись минут пятнадцать, и за эти минуты я ни разу не подумал о том, что будет с моей репутацией, если кто–то из моего министерства, будь оно не ладно, увидит меня сидящим в обнимку с женщиной в парке напротив.
Было уже без пяти двенадцати ночи, когда Мехти сказал:
— Арслан, мой день рождения заканчивается через пять минут. Давайте его хоть бокалом шампанского отметим?
— Мехти, что ж ты раньше не сказал?
— Ну, в принципе, мы с Тараной решили, что вам не до этого.
Читать дальше