Володя Злобин - Ужин моего таракана

— Я все поняла, Антошка. Мне все рассказали. Ты меня предал,… жди.

Закон гласит, что каждому действию соответствует противодействие, равное пo силе и противоположное по направлению. Я знал, что за все совершенное мною, мне придеться жестко расплачиваться, но ожидать изысканной кармической мести от девушки, которая думает, что Дон Хуан — это линия мужского одеколона?

Увольте.

Или она обратится к колдуну в газете и попросит меня проклясть? Если бы все эти знахари и потомственные ведуньи могли снимать и наводить порчи по фотографии, они бы никогда не печатали свои изображения в газетах.

Те, кто умеют насылать по фотографии зло или помогать в поисках человека, не нуждаются в дешевых газетных утках. Один мой знакомый экстрасенс из детства, спасший мою жизнь, когда я насадился виском на гвоздь, легко находил по фотографиям убитых людей. И даже указывал места, где они расстались с жизнью. Их там потом и находили.

Такие дела.

Вера не имела доступа в интернет, поэтому наше общение происходило всегда лично. И, клянусь демонами, трудно было найти человека вежливей, галантней и добрее, чем я, когда рядом со мной находился этот милейший ангел в юбке.

Я всей изрезанной кожей чувствовал, насколько вкусна была ее энергия, и изнемогал от жажды. Ее защитой была ее же невинность. Да что говорить, даже мой паук Пашка, жадно трясся в паутине, когда я рассказывал ему о неземной красоте Веры. Ему тоже хотелось, чтобы эта девушка болталась в его паутине.

Я смешливо грозил ему пальчиком, все чаще задерживая внимание на дыре в окне. Ветер все также проветривал помещение, и жизнь казалась неизменной.

Я знаю одного шамана по имени Борис. Он живет в собачьей конуре и пьет водку. Борис подсел ко мне, когда я расположился на скамейке железнодорожной станции, играя в пиявку и проходящих мимо людей. Я задолго почувствовал приближение к себе чего–то непонятного. Сначала передо мной опустилась темная, как мои мысли, ворона и долго вышагивала по перрону, ничуть не стесняясь людей. Я, понял, что дело здесь нечисто и хотел, было уйти, но птица, заметив мое беспокойство, сразу же сорвалась с места. Через пару минут я ощутил легкую щекотку в затылке, рядом с засевшим в мозгах шариком.

А когда рядом бухнулся обросший, нечесаный человек, которого легко можно было принять за бомжа, я понял — этот человек обладает силой. Он без предисловия заявил:

— Меня зовут Борис. Я шаман и ем мухоморы. А ты что здесь забыл?

Он был открыт всем ветрам: мысли легко входили и выдувались из него, стараясь успеть за постоянно движущимися губами. Я никогда не спрашивал, сколько ему лет, да это и было совершенно не важно для существа, умеющего ходить на небо и таскать за собой на поводке цепных духов. Вы бы приняли его за бездомного или забулдыгу, он и был им. Мне было странным узнать, что Борис так сходу бросил в меня своим именем. Не шаманская эта повадка, имя бережется, как талисман, в котором заключена сила камлающего. Но мне ничего не оставалось, как ответить ему:

— А я Антон. Я кушаю девушек. Давай дружить?

Борис жил в ветхом деревянном домике на окраине дачного поселка, выросшего около работающей с позадавних времен скотобойни. Он трудился сторожем, объясняя мне, что духи, которые ему служат, загодя оповещают его о приближении чужака с плохими намерениями. Шаман часто спал в пустующей собачьей будке огромных размеров, куда забивался на протяжении длинных ночей, стараясь скрыться от обуреваемых страхов.

— Ты думаешь, шаманом добровольно становятся? — объяснял он мне, — как бы не так. Думаешь, что человек сам, решив поиграть, зовет духов? О, нет! Это духи выбирают человека, а не он их. Они приходят ему во снах, оставляют знаки в жизни, запугивают. Доводят до смерти. Слабого человека они и доведут до полусмерти, пока тот к ним сам на коленях не приползет и не согласиться стать их хозяином. Не могут духи странствовать без шамана, человек им нужен.

— Поэтому ты в будке спишь?

— Я, когда они впервые ко мне пришли, в образе птиц скелетных, так перепугался, что несколько дней говорить не мог. Голос пропал. Говорили, что я умру, если не соглашусь ими владеть. Для меня, человека обыкновенного, это было вне рамок понимания. Это как выйти на улицу и столкнуться там с динозавром. На вторую ночь они пообещали совершить убийство, но не сказали, кто это будет. Я напился и вырубился. А утром я нашел издохшим своего пса. Тот был распластан на крыше своей же конуры, как какой–то собачий Иисус. Очень я его любил, а они отняли то, что мне было дорого. Обычный метод. На третью ночь они разом налетели на меня так, что я забился в подвал и у меня началась лихорадка. Это называется шаманская болезнь. На следующий день я сдался и, очнувшись, понял, что лежу в собачьей конуре: половина тела внутри, половина снаружи, а по двору ворона ходит и на меня смотрит. Каркает. Дух мой значит. Хранит меня это место, безопасно в нем.