Сергей Гаврилов: Доспехи

— у тебя остались сигареты?

дон кихот швырнул пачку на песок.

— последняя.

— не сердись, амиго. я же только предполагаю. и потом, даже если ты приплывешь назад, так, как сейчас, уже не будет. лучше станет. смысл появится.

— нечто подобное я слышал от карраско.

— брось, я мало понимаю в психиатрии. к тому же, это не панацея. человеческая природа сложнее звериной.

— зверь, зверь, зверь… вы твердите это как мантру. что это? где это?

паромщик едва заметно кивнул.

— в тебе, амиго. все в тебе.

со стороны пустыни послышался слабый гул. в считанные секунды он сделался громче и четче и стал похожим на звук рвущейся ткани, многократно усиленный. земля задрожала, холодный ветер погнал к морю миллиарды белых песчинок, и небо за спиной дон кихота взорвалось громовыми раскатами. эхо отдаленных ударов стремительно заполнило пространство вокруг и обернулось надрывным ревом невидимой твари, распахнувшей пасть над побережьем. постепенно рев выродился в прерывистое поскуливание и сошел на нет. в образовавшейся тишине повис липкий запах гниения.

паромщик стряхнул с плеч песок и, как ни в чем не бывало, принялся раскуривать чиллум.

— человек так устроен. все, что в нем не от бога, то в нем от зверя. ничто ценное не дается без труда — ты должен осознавать ценность — и потому божественного в человеке тем больше, чем старательней он над собой работает. в то время, как зверь все пустоты занимает сам. и, поверь мне, он делает это быстро.

дон кихот запрокинул голову и расхохотался.

— ты действительно считаешь, что человек должен расчищать в себе территорию для заносчивого и мстительного ублюдка, усматривающего высший смысл в упоении своей могущественной мелочностью?! так, по–твоему, выглядит дорога к счастью?!

— тебе пора повзрослеть, дон кихот ламанчский. раньше ты объяснял нападения на случайных прохожих происками чародеев, теперь пеняешь на несуществующее верховное зло. только бы снять с себя ответственность за то, что с тобой происходит. poor little boy. но рано или поздно тебе придется признать, что никакого бога нет и быть не может. никакого — кроме тебя самого. тебе не нравится слово? давай говорить «свет». обращаясь к богу, человек обращается к свету в себе. к лучшему в себе. в себе, понимаешь?

дон кихот скривился.

— бога нет? хм. где–то это уже было. что же нам делать с иисусом?

— иисус — это абсолют. будда — это абсолют. состояние полной победы над смертью. если человек своим существованием ставит знак равенства между собой и зверем, смерть становится его главным страхом. когда ты отождествляешь себя с физической оболочкой и не заботишься ни о чем, кроме удовлетворения ее потребностей, тогда теряя ее, ты теряешь себя. твое тело умирает, и тебя больше нет.

— ничего нового.

— прежде чем требовать нового, полезно разобраться со старым. ты спрашиваешь меня про иисуса. а где он, по–твоему? «я есть путь, истина и жизнь». слышал про такое?

— я слышал про второе пришествие.

— когда мы рождаемся, наша душа чиста. но со временем зверь внутри нас набирает силу. он идет путем инстинкта — цепляется за плоть зубами и когтями, чтобы однажды забраться выше некуда и воцариться. и когда это происходит, мы оказываемся перед выбором — оставаться у него в рабстве или искать освобождения. второе пришествие — это новообретенный бог. и если при рождении он живет в тебе по умолчанию, то повторно ты приводишь его в себя сам. теперь он выстраданный, а значит осознанный. и нет для человека победы важнее этой.

— если зверь — это инстинкты, то одолеть его проще простого. достаточно прекратить есть, пить и дышать. хороший план, баба. мне нравится.

— полностью избавиться от зверя при жизни невозможно. и главное, в этом нет никакого смысла. просто в одной ситуации ты держишь на коленях кошку и гладишь ее по голове, а в другой — кошка держит и гладит тебя. если будешь хорошо мурлыкать, сможешь рассчитывать на вкусные консервы по ходу и красочную обувную коробку в конце. одолеть же зверя можно двумя путями. первый — воевать с ним, руководствуясь принципом «every moment of your life is a fight for your soul». второй путь — мягкая дрессировка. я не верю в насилие уже только потому, что это метод самого зверя. но ты, похоже, сторонник первого пути. может, прав я, может, ты, а может, мы оба правы. я по–прежнему ничего не утверждаю и могу лишь предполагать. но, в любом случае, если человек всю жизнь гоняется за заводными мышами, он никудышный укротитель.