Джеймс Боуэн - Кот Боб - во имя любви

— Ваши легкие абсолютно чистые, мистер Боуэн.

— Правда?

— Да. Ни одного темного пятна. У вас очень хорошие легкие.

— Тогда почему я постоянно кашляю? — спросил я, сбитый с толку.

— Я полагаю, что вы подхватили какую-то инфекцию, — ответил он, выписывая мне мощный антибиотик.

— И все? — Я почувствовал облегчение, хоть и был шокирован тем, что все оказалось так просто.

— Ну, посмотрим, подействует ли он, — добавил он. — Если нет, придется разбираться дальше.

Мне не верилось. Не могло все быть так просто. Но так и было. Через несколько дней мне стало лучше, кашель ослаб.

Мэри, мой агент, волновалась о моем здоровье. Она считала, что вся эта суета с публикацией и автографами не пойдет мне на пользу. Я знаю, что она искренне переживала за меня.

— Кажется, тебе лучше, — заметила она, когда мы встретились, чтобы обсудить книгу, до выхода которой оставались считаные недели.

Тогда я уже точно знал, что опасность миновала.

Я лежал на кровати и читал комикс, как вдруг откуда ни возьмись появился Боб. Он улегся на мне, как делал все последние несколько недель, и принялся тихо мурчать. Спустя несколько мгновений он прижался ухом к моей груди, желая прослушать меня своим личным кошачьим методом. Какое-то время он тихо лежал. А затем исчез так же быстро, как и появился. Он просто спрыгнул с кровати с той стороны, где была его любимая батарея. Я не смог сдержать улыбку:

— Спасибо, доктор Боб.

Говорят, что май приходит грозный, как лев, а уходит смирнее лани, и это правда. В первые дни мая в переулках Сохо завывал ветер, и в Вест-Энде стоял такой дикий, резкий шум, что его действительно можно было принять за рев льва. Иногда я с трудом чувствовал кончики пальцев, когда играл на гитаре.

К счастью, Боб был защищен лучше, чем я.

Даже сейчас, когда весна была на носу, он носил красивый зимний жилет. К тому же после Рождественских праздников у Боба появился небольшой животик, так что холод не доставлял ему особого беспокойства.

Мы с Бобом покинули станцию «Энджел», но, честно говоря, нам больше нравилось на Ковент-Гарден.

Мы стали настоящим дуэтом и чувствовали себя комфортно среди жонглеров, глотателей огня, живых статуй и других артистов, наводнявших площадь и близлежащие улицы. Конечно, здесь была жесткая конкуренция, поэтому, как только мы вернулись к повседневной жизни на улице, мы старались разнообразить свой репертуар. Иногда я садился с Бобом на тротуар, скрестив ноги, и играл на гитаре. Бобу это нравилось, и он всем телом прижимался к гитаре. Затем мы демонстрировали наше «рукопожатие», и Боб вставал на задние лапы, чтобы собрать угощение.

А еще у нас появились новый номер.

Произошло это так. Однажды Боб играл с Бэлль у нас дома. Он, как обычно, швырял туда-сюда старую, потрепанную старушку-мышь. Бэлль хотела отобрать ее у него, чтобы постирать.

— Ее нужно хорошенько почистить, Боб, — говорила она. — Если отдашь ее мне, получишь лакомство.

Выбрать между старушкой-мышью и лакомством было действительно тяжело. Несколько мгновений Боб колебался, затем все же отдал предпочтение лакомству. И он разжал челюсти ровно настолько, чтобы поймать еду, а Бэлль в это время успела выхватить мышь прямо у него из-под носа.

— Молодец, Боб! — воскликнула она. — Дай пять.

И она выбросила вверх руку, словно футболист или баскетболист, желающий отметить очко своей команды. Я увидел, как Боб сделал то же самое, чтобы выразить ей свою признательность.

— Это было классно, — засмеялся я. — Спорим, ты не сможешь сделать это еще раз.

— Спорим, — ответила Бэлль и сделала.

С тех пор Боб понял, что если он «даст пять», то получит угощение. На Нил-стрит он собрал множество поклонников, и некоторые из них даже были известными.

Было часа четыре дня, воскресенье. К нам подошли две девочки, желающие посмотреть на Боба. Им было не больше девяти-десяти лет, и их сопровождали взрослые, среди которых было два высоких парня крепкого телосложения в темных очках. Судя по тому, как внимательно они осматривали местность, пока девочки тискали Боба, они были охранниками.

— Папа, смотри! — взволнованно воскликнула одна из девочек.

— А, да, красивый кот, — ответили ей.