Олег Зайончковский - Тимошина проза (сборник)

Завидя вдали троллейбус, Тимоша успел еще выкурить сигарету. Прежде он справился в навигаторе, как добраться до центра города. Получалось не очень скоро, но зато и без пересадок. А кроме того, познавательно. Билеты в троллейбусе продавала живая кондукторша с сумкой на животе. Ехали они не прямо, а постоянно что-нибудь объезжая, но всё равно то и дело троллейбус с дребезгом падал в дорожные ямы. Кондукторша приседала и даже немного припрыгивала, но она была крепконогая, как все бобровчанки.

В центре города было еще интереснее. Главная площадь в Бобрах оказалась ожидаемо широка. По ее четырем сторонам находились купеческие ряды, драмтеатр, собор и здание администрации. Последнее строилось, очевидно, в советские времена, по этажу в пятилетку, но времена закончились, и его подвели под крышу. Территория площади на удивление была аккуратно вымощена – должно быть, на это ушли все силы бобровских дорожных служб. Но и недаром. Площадь, как ей и положено, предназначалась для важных общественных мероприятий. Тимоша увидел рабочих, свинчивавших конструкции и устанавливавших акустические системы. Он догадался, что это шли приготовления к митингу, о котором говорил бомбила. Но почему-то всё делалось в двух экземплярах – справа, напротив здания администрации, соорудили подиум и такой же построили слева, у драмтеатра. Площадь посередине была разгорожена леером с вымпелами цветов российского триколора. Устроители с двух сторон пробовали звучание:

– Раз! Раз! Раз! – хрипело в системе слева.

– Педераст! – откликалось в правой.

Акустической пикировкой дело и ограничивалось. Вдоль леера с вымпелами похаживал неулыбчивый полицейский.

Тимоша обследовал площадь с прилегающими строениями и решил, что успеет еще прогуляться к Девичьему монастырю, который, по мнению Википедии, очень стоило посмотреть. Навигатор повел Тимошу уютными улочками, не такими широкими, как на окраине, но тоже безлюдными и безмашинными. Здесь у него сбылась давняя его фантазия: он увидел живую козу, объедавшую палисадник.

Монастырь объявил о себе колокольным звоном, а потом уже и предстал в камне. Его окружала высокая крепостная стена с башнями и бойницами. Всё самое интересное находилось за этой стеной внутри – древние фрески и девичьи живые души, укрывшиеся здесь от мира. Чтобы пройти вовнутрь, надо было купить билетик у монахини в деревянной будке. Можно было насладиться фресками, но к девичьим душам билетик доступа не давал. Возле будки Тимоша увидел архитектурных туристов, с которыми ехал в поезде. Они купили уже билеты, но в монастырь не шли, потому что допивали пиво, а женщина еще и повязывала косынку.

Эта компания у Тимоши отбила весь интерес к фрескам. Он решил обойти монастырь вокруг. Вдоль стены он прошел до угольной башни, завернул за нее и увидел такую же длинную стену, только глядевшую на реку. Тимоша, конечно, знал, что в Бобрах протекает река, и поэтому не удивился. Между стеной и рекой пролегала набережная: асфальтовая истрескавшаяся тропа, ряд скамей и фонарный ряд. На скамьях были вырезаны имена – много имен, и мужских и женских. Поколения бобровчан приходили сюда целоваться, а за стеной поколения дев прятались от страстей.

Тимоша присел на скамью, чтобы выкурить сигарету. А будь он с Аленой, кто знает, без поцелуев, возможно, не обошлось бы. Вспомнив о девушке, он не мог не вспомнить о кролике и о времени. Пора было возвращаться.

Приехав обратно, Тимоша застал Алену в тревоге.

– Я думала, вы заблудились, – сказала она. – Или уехали назад в Москву.

– Как я мог, – возразил Тимоша. – Вы же видели, я оставил вещи.

За время его отсутствия в бабушкиной квартире добавился запах кухни. Тимоша, который с утра не ел, понял, что очень проголодался. И не он один: несколько возбужденных мух носились из комнаты в комнату.

В лучшей из комнат, которую Алена называла залой, стол был накрыт уже для обеда. Его украшала ваза с Тимошиными герберами. Как бы кому ни хотелось есть, обед начался с небольшой церемонии.

– Давайте, – предложила Алена, – выпьем на брудершафт.

– Это идея, – ответил Тимоша.

Они через стол потянулись друг к другу, так что едва не свалили герберы. Теперь и Тимоша к Алене, и она к нему могли обращаться на «ты», но они не воспользовались этим правом, а принялись закусывать. Заговорили только после холодных блюд, непосредственно перед кроликом.

– Как погулял? – спросила Алена.